"Сергей Лукницкий. Возвращение Лени (сюжеты)" - читать интересную книгу автора

Далее шло слово не Леней выдуманное, но не употребляемое в нашем
повествовании.
Потом, со слов Лени, этот поручик издал повесть под своим именем.
Леня обиделся, обещал даже принять дворянство и вызвать поручика на
дуэль, но когда в штатном расписании Российского Дворянского собрания
обнаружил в виде подразделения - контрольно-ревизионный отдел, вступать
туда расхотел тотчас же. К тому же ему объяснили, что дворянство жалует
исключительно государь. (Это в наши дни, пока государя нет, дворянство
растащили все кому не лень, как рыбу из лавки, пока торговец отвернулся.
Уже ворожеи и певички имеют этот титул и готовы побожиться его
подлинностью).
...Царя не было, а Леня не был монархистом.
- Но ты понимаешь. - говорил он мне, - только я мог написать эту
повесть. Ведь только я всегда служил им бесплатно, и верил. И меня
предавали. Какие еще нужны доказательства моего авторства?
Однажды он притащил ко мне какого-то странного типа, с усами и пегого,
назвал его Прудовским (с ударением на последний слог) и заявил, что это
его предок их другого времени. От его имени он и "травит свои байки".
Попросил записать их разговор, напоминающий отдаленно полемику
Дедамбера с Дидро. Случилось это в самолете, на котором всей командой мы
отправились прошвырнуться во времени.
Леня там так разошелся, что подумал - остановка и открыл дверь... Он
был моим попутчиком слева... Поскольку я - левша, я не смог его удержать.
Теперь мы все ждем возвращения петли времени, чтобы снова увидеть Леню,
потому что Леня - отныне наша благотворительная программа. Интересно,
найдет он по дороге времени того поручика, что утащил его повесть?
У него были округлые, как дамские груди, ногти. Такие же, как были у
Ленина. С Лениным Леню роднило то, что они оба не пользовались "Хэд енд
Шолдерс", не были эфиопами, и оба имели странные для своего окружения идеи.
Летом Леня приходил в министерство в сабо на босу ногу. И заявлял, что
пришел саботировать работу.
Из его уст, как из уст барона Мюнхгаузена явилось несколько рассказов.
Я записал их.
Садитесь читайте, если хотите. А если не найдете "сидячего" места под
солнцем, читайте стоя:
Мне прозой воздается за грехи.
И крест тяжелый я несу при этом.
Я слишком грамотно пишу стихи,
Чтобы всерьез считать себя поэтом...


В ВЫПОЛЗОВО Я СПЛЮ


Заведующий отделом писем "Огонька" все непонятное и странное,
приходящее в куче редакционной почты, ссыпал в мою редакционную панку или
клал на мои стол, уверенный, что я знаю все и про уфологию, и про
политику, и про литературу, и могу отвечать на такие вопросы, на которые,
верно, не ответил бы и сам Коротич. Но так установилось.
Ссыпал.