"Сергей Лукницкий. Есть много способов убить поэта. "Дело" Гумилева. Социология преступления" - читать интересную книгу автора

Так и случилось. Он умер в тот же день.
Имя Гумилева - как судьба нашей семьи. После смерти отца моя мама -
Вера Константиновна Лукницкая продолжила его дело. Как уже говорилось, в
1968 году отец обратился к Прокурору СССР с заявлением о реабилитации
Гумилева, и Первый заместитель Генерального прокурора М.Маляров, не показав
отцу "дело Гумилева", сказал, что если Гумилев и может быть реабилитирован,
то только после того, как Союз писателей СССР обратится с ходатайством в ЦК
КПСС и Прокуратура получит от ЦК указание, вопрос может решиться.
Союз писателей не захотел. В.Сырокомский уже заказал к тому времени
статью Лукницкому о жизни и творчестве Николая Гумилева для "Литературной
газеты". Но, узнав о реакции Союза писателей, Сырокомский пошел на попятную:
- время, мол, не то пришло. Про "не то время" идейно политический первый
заместитель главного редактора газеты - не мог не знать. 1968 год - травля
Солженицына, Твардовского.

Моей целью стало завершить идею отца, владевшую им до конца его жизни.
Вот предсмертная запись отца из его дневника:
"Температура 35.5, пульс 40 ударов, два медленных, очень сильных, за
ними мелкие, едва уловимые, такие, что кажется, вот замрут совсем...
давление продолжает падать, дышать трудно. Жизнь, кажется, висит на волоске.
А если так, то вот и конец моим неосуществленным мечтам... Гумилев, который
нужен русской, советской культуре; Ахматова, о которой только я могу
написать правду благородной женщины-патриотки и прекрасного поэта... А
сколько можно почерпнуть для этого в моих дневниках! Ведь целый шкаф стоит.
Правду! Только правду! Боже мой! Передать сокровища политиканам, которые не
понимают всего вклада в нашу культуру, который я должен бы внести, -
преступление. Все мои друзья перемерли или мне изменили, дойдя до постов и
полного равнодушия... Вчера душевная беседа с милым Сережей. Он все
понимает, умница, и слушал меня очень внимательно... Он мой надежнейший
друг...Он все понимает, и никогда, ничего, никому не простит".

ИДЕЯ
Чтобы добраться до правды, мне понадобились 21 год и четыре места
службы (Прокуратура Союза ССР, МВД СССР, Советский фонд культуры, Союз
юристов СССР).
Работая в Прокуратуре СССР, я встретился в 1982 году с Г.А.Тереховым,
который рассказал мне несколько историй нелицеприятного поведения Малярова.
В бытность Малярова Терехов был начальником отдела по надзору за следствием
в органах госбезопасности Прокуратуры СССР.
У Терехова я не ассоциировался с Лукницким-старшим, да он и не помнил
фамилию человека, рискнувшего искать справедливости в прокуратуре в конце
шестидесятых. Он рассказывал мне об этом визите, конечно критикуя
бесцеремонность Малярова, и сообщил между прочим, что у этого писателя
Маляров присвоил одну из книг Гумилева, сказав: "Для дочери. Она очень
любила опального поэта".
В дневнике отца я нашел запись о том, что Маляров действительно, но не
присвоил, а выпросил одну из книг, которые папа приносил "для ознакомления с
творчеством".
Отчего этот Терехов откровенничал со мной? Может быть потому, что по
моему сценарию снимался в то время документальный фильм о прокуратуре? О