"Сергей Лукницкий. Фруктовые часы" - читать интересную книгу автора

железной коробке, но он что-то нащупал в полу и вдруг открыл нижний люк.
Вот как, я и не знала, что из танка можно выходить снизу.
Он вылез через узкое отверстие и стал вытаскивать меня. Я порвала свое
платье, мои украшения рассыпались где-то, зацепившись за бесконечное
холодное железо, но я осталась равнодушной к таким мелочам.
Оставив меня лежащей на мостовой между гусеницами танка, Вадим снова
полез в люк и снял с сидения попоны, которые положены были туда, чтобы нам
было не так тряско ехать. В танке они не полагались. Попоны он подстелил под
меня на землю, а сам лег рядом со мной.
- Ну что, - рассмеялась я, - как ты это собираешься делать? Между мной
и брюхом танка совсем нет места, а на боку тоже ничего не получится, я не
могу разомкнуть ноги, может быть, мне одну ногу положить на люк, из которого
мы вылезли?
Он молча сопел и, насколько это позволяла теснота, пытался меня
погладить. Я отвечала ему. Неожиданно стало совсем тихо, только чуть слышно
потрескивали в рыхлом асфальте постепенно оседающие гусеницы.
Наконец я поняла, что он хочет, он захлопнул люк, и мы сумели сделать
то, что, не скрою, в эту минуту хотелось нам обоим... Я только думала о том,
что приобретение - это та же утрата, ибо, приобретая реального мужчину,
теряешь мечту об идеальном.
Вадим вдавливал меня в марсельскую мостовую довольно сильно, он дышал
ровно, только тело его было очень горячим. Но я еще не включилась, я была
отчего-то холодна, и, когда он выдохнул в экстазе чужое имя, я почти не
разозлилась.
Теперь я хорошо знала, что потеряла его окончательно. Я ему не нужна. Я
не постигла искусство владения мужчиной. Он меня не только не любит, но уже
и не нуждается во мне, я ведь все сделала для него и теперь должна
исчезнуть.
И в ту же секунду я вдруг поняла, что тоже потеряла к нему всякий
интерес. Я состоялась, и я победила. И мы друг другу, как платье, которое
нравится, когда ты ходишь, облизываясь, вокруг витрины и ищешь деньги, чтобы
его купить, представляешь себя в нем и когда, наконец, купишь, бывало, что в
этой же коробке сунешь подальше в шкаф, ибо так долго уже носила его в
мыслях, что оно и надоело.
Я совершенно не могу вспомнить, что произошло, потому что я задумалась
о своем и меня теперь не волновал мужчина, который, благодаря мне,
удовлетворял свою плоть.
Рев мотора нашего танка разбудил мое сознание. У меня мелькнула мысль:
"Водитель вернулся, увидел, что нас нет, и решил ехать дальше один". Это
было невероятно. Вадим тоже словно очнулся, и мы оба заорали, но, конечно,
наши голоса не были слышны в машине.
Резкая боль в ноге, как будто в нее вгоняли спицу пронеслась через все
мое тело до самой головы. Вадим вдруг резко сполз с меня, через мою голову,
как будто его бросила туда какая-то сила. Я потеряла сознание, то есть не
то, чтобы потеряла, а вдруг ощутила себя будто бы отдельно от самой себя и
от своего тела.
Я ощутила себя в каком-то немыслимом саду, заливаемом волшебным светом.
Свет этот приближался ко мне и становился все концентрированнее.
Я слышала голос, и этот голос был сладостным и неземным, и, как я ни
была поражена происходящим, я заметила, что в голосе, вещавшем мне,