"Александр Лукин, Дмитрий Поляновский. Тихая Одесса " - читать интересную книгу автора

его усмотрению. Не чинить никаких препятствий..." и так далее.
После долгих препирательств председатель сказал:
- Сам выбирай, я тебе не помощник!
- Выберу! - заверил его Оловянникой. - Можешь быть спокоен!
Но как раз потому, что председатель в этом не сомневался, он спокоен и
не был.
И Оловянникой действительно выбрал именно того человека, потеря
которого была для председателя весьма ощутима.

ДОМ НА МОЛДАВАНКЕ

Рыбаки из Николаева высадили в Одесском порту долговязого парня с худым
лицом, опаленным за дорогу морским солнцем. По виду он одинаково походил и
на крестьянина, и на мастерового, приехавшего в Одессу на заработки. Старый,
видавший виды пиджак сидел на нем мешковато. На голове топорщился мятый
картуз. В руке - скромный дорожный узелок.
Простившись с рыбаками, парень широко зашагал через портовый двор, с
явным удовольствием ощущая твердую землю под ногами, обутыми в тяжелые
яловые сапоги. Такие сапоги считались по тем временам большой роскошью.
Одесский порт лежал в развалинах. Ветер сдувал желтую пыль с разбитых
пакгаузов. В обломках возились крысы.
Возле разрушенных эстакад покинуто чернели мертвые пароходы.
Единственное живое судно в порту - низкий буксирный катер огибал маяк,
возвышавшийся на стрелке полукруглого мола. Вода закипала у его шершавых
бортов, покрытых чешуею заплат, из трубы валил густой, дегтярно-жирный дым.
Сваи сожженных причалов, облизанные сначала огнем, потом волнами,
блестели, как лакированные. На них пристроилось несколько рыбаков-одиночек.
Из прозрачной, отстоявшейся в гавани воды они выуживали головастых бычков.
Минуя ряды пустых лабазов, приезжий выбрался из порта. У выхода,
поперек железнодорожных путей, лежал на боку маневровый паровоз с зияющим
прокопченным котлом. Рядом стоял ржавый каркас грузового вагона. Все
деревянное было ободрано с него, должно быть, на дрова.
Широкая, белая, суживающаяся кверху Потемкинская лестница вывела
приезжего на Николаевский бульвар. Здесь начиналась другая Одесса -
красивый, солнечный город. На фасадах его домов красовались лепные фигуры
кариатид и атлантов, подпиравших высокие балконы с витыми решетками. За
бульваром жарко сияло море. Белым и розовым цветом распускались акации,
отбрасывая на землю тонкую сетчатую тень.
Но какой лишней, безрадостной была вся эта красота!
Шагая по гулким плиточным тротуарам, приезжий видел мутные потоки
нечистот, вытекавшие из подворотен, гниющие остатки прошлогоднего листопада
на мостовой, заколоченные витрины магазинов Он искоса всматривался в лица
прохожих и, хмуря прямые короткие брови, отворачивался, встречаясь взглядом
с их угрюмыми голодными глазами Часто попадались скорбные фигуры крестьян,
сидевших где-нибудь на солнечном припеке. То были беженцы из пораженных
засухой районов.
Была когда-то Одесса богатым городом. Но богатство давал ей порт, а не
земля, окружавшая ее, - сухая, безводная степь. Интервенты сожгли порт и
увели все мало-мальски пригодные суда, и голод полноправно воцарился в
городе.