"Александр Лукин, Дмитрий Поляновский. Тихая Одесса " - читать интересную книгу автора

переделку...
Алексей наклонил голову: знаю.
- Он, - Рахуба указал на Золотаренко, - советует использовать тебя. Вот
я и хочу знать, будешь ты работать для великого дела освобождения России
или, как некоторые, уже продался большевикам?
- Насчет этого не извольте беспокоиться! Пускай, господин полковник...
- Называй по фамилии, без чинов.
- Виноват... Пускай дядя Валерьян скажет, можно мне доверять или нет.
Тон у Алексея был нетерпеливый, даже грубоватый, и это подействовало на
Рахубу сильнее, чем если бы Алексей стал клясться и уверять его в
преданности.
- Ладно, - кивнул Рахуба, - документы покажи.
Алексей порылся в кармане и протянул ему справку о демобилизации и
бумагу, выданную тульским военным госпиталем. Затем, подпоров подкладку
пиджака, он вытащил небольшой пакет, завернутый в кусок черного лоснящегося
шелка.
- Это мои, настоящие...
Из пакета был извлечен аттестат зрелости выпускника 1-й херсонской
мужской гимназии Василенко Алексея и заверенная печатью справочка, в которой
говорилось, что вольноопределяющемуся 1-го симферопольского добровольческого
полка Василенко "поручено заготовление продовольствия в деревнях Дубковского
уезда".
Рахуба тщательно просмотрел документы.
- Бумаги правильные. На, спрячь... Нужно будет еще один документик
составить. - Он обернулся к Золотаренко: - Принесика, что нужно для письма.
Пока Золотаренко ходил за бумагой, пером и пузырьком с чернилами,
Рахуба спросил:
- Ты украинец?
- По отцу, мать русская.
- Украинский язык знаешь хорошо?
- Как русский.
Вернулся Золотаренко. Рахуба сказал, улыбаясь одними губами:
- Проверим твою грамотность, господин бывший гимназист. Ну-ка, пиши!..
Алексей пристроил бумагу на стуле возле лампы. - Я, Василенко Алексей
Николаевич, - начал медленно диктовать Рахуба, - проживающий ныне...
написал?.. по документам убитого мною красноармейца...
Алексей бросил перо:
- Вы что?!
Рахуба уперся в него темными сверлящими глазами:
- А ты как думал, уважаемый? Ты, может, считаешь, что мы в бирюльки
играем? Решил идти с нами, так не оглядывайся! И знай: если оправдаешь
доверие, эта бумага после нашей победы сделает тебе карьеру. А нет... -
Рахуба, помолчав, растянул губы в подобие улыбки. - Мы тебя искать не
станем: чека найдет. Понял?.. Ну что, будешь писать?
Несколько мгновений в каморке стояла тишина. Алексей напряженно думал,
уставясь на белый тетрадный листок, и взял перо.
- Давайте! Все равно уж!.. - и написал все, что ему продиктовал Рахуба:
"...убитого мною красноармейца Михайленко, который по случайному
совпадению оказался моим полным тезкой, даю подписку в том, что добровольно
вступаю в "Союз освобождения России". Все приказы и распоряжения Союза с