"Оскар Лутс. Будни (Повесть)" - читать интересную книгу автора

выбрал.
- Прекрасно, за чем же дело стало?
Клодвиг подает сестре и Кийру знак глазами: разговор становится очень
интересным - чего вам еще надо! И вновь обращается к Ух-Петуху, словно бы
подбадривая: - Так за чем же дело стало?
- Да, за чем дело стало, - гость сопит, выбивая свою чудовищных
размеров трубку об ножку стула, - за тем и стало. Откель мне знать, пойдет
ли, нет за меня, кого я выбрал.
- Небось, пойдет.
- Откель мне знать.
- Ну, так спросите же у нее в конце концов, тогда будете знать.
Ух-Петух набивает трубку новой порцией табака, раскуривает, выпускает
два-три клуба едкого дыма, кидает взгляд исподлобья в сторону Кийра и
произносит:
- Глядите-ка... я приходил сюда как бы из-за костюма или вроде того. Ну
а чего ж я стал бы с этим костюмом делать - костюмов у меня хватает. Я
приходил вовсе не из-за костюма. Я...
Ух-Петух внезапно умолкает, слышится лишь попискивание его трубки.
Затем бросает через плечо Хейнриху Георгу Аадниелю:
- Слышь-ка ты, крендель, ступай-ка ты прочь, на улицу, ступай домой - я
хочу тут пару слов сказать.
- Так, стало быть, домой! - молодой портной выпрямляется словно бобовый
стебель. - Кто пришел сюда первым - я или вы? Домой! Скажете тоже - домой!
Отправляйтесь домой сами!
- Не к чему тебе этот разговор слушать, - отвечает Ух-Петух неожиданно
примирительным тоном, - ты - человек молодой.
- Какой есть, такой и есть, но отсюда я никуда не уйду.
- Ну тогда слушай. - И возвращаясь к прерванному разговору: - Ну да,
костюм - это так, пустая болтовня. Я хотел спросить, не согласитесь ли вы
стать другой половиной? Вы тут - две молодые расторопные девицы...
На некоторое время в комнате воцаряется могильная тишина, затем Маали
прыскает со смеху.
- Д-две... д-две расторопные девицы! - Выдавливает она наконец из
себя. - Д-две, д-две, но ведь не можете же вы в самом деле заиметь сразу две
вторых половины, должны же вы знать, которую хотите.
- Мне все одно, - Ух-Петух смачно сплевывает на пол.
Новый приступ смеха. Даже робкая Юули решается улыбнуться. Но тут
раздается голос Хейнриха Георга Аадниеля, исполненный такого мужества, на
какое только последний способен:
- Послушайте, Ух-Петух или как вас там, теперь я скажу вам то же самое,
что вы сказали мне: уходите домой и не беспокойте нас больше!
- Та-ак, - Ух-Петух смотрит через плечо в сторону портного, - кто это
сказал?
- Я.
- Гляди-ка, а ежели я тебя разок вдарю?
- Прежде чем ты мне разок вдаришь, - Кийр вынимает из-за спины утюг,
принесенный из рабочей комнаты, - я вдарю тебе дважды. И, грохнув утюгом об
стол, добавляет:
- С этим инструментом я умею обращаться, имей это в виду! Жаль, что он
не горячий, но не беда - это блюдо годится для тебя и в холодном виде.