"Аркадий Львов. Двор, книга 2 " - читать интересную книгу автора

смерть наступила по естественным причинам - инфаркт миокарда и тромбоз
сосудов головного мозга.
Поскольку родственников в Одессе у Анастасии Середы не было, а двор
отказался, труп погрузили на машину и прямо из морга отвезли на Слободское
кладбище, недалеко от областной психбольницы. Шофер взял в конторе расписку,
пожал руку начальству и сказал, что при таких клиентах можно только лапу
сосать.
На первый день Иосиф Котляр остановился у Тоси: квартиру, в которой он
проживал до момента ухода жены на фронт и эвакуации, теперь занимала мадам
Лебедева с дочерью Ниной, обе с Бугаевки, там у них был дом, но в сорок
первом году попала бомба, и дом сгорел. Когда Иосиф хотел зайти в свою
комнату и посмотреть, три года он ждал этой минуты, мадам Лебедева
захлопнула перед самым носом дверь и крикнула, пусть едет обратно в Ташкент,
а здесь ему нема чего делать. Иосиф мирно объяснил, что эвакуировался в
город Нижний Тагил, на Урале, и никогда в Ташкенте не был, а в свою комнату,
если она не пустит добром, он зайдет силой и еще набьет морду.
Мадам Лебедева ответила, что силой он может только поцеловать ее в одно
место, два с половиной года она платила румынам за квартиру, теперь Советам,
и Котляр зайдет сюда через ее труп, а она еще переживет десять таких, как
он, и похоронит через дорогу от Второго христианского кладбища, где лежат
раввины.
- Сука румынская! - крикнул Котляр, ударил кулаком в дверь и
предупредил, что прямо отсюда идет в милицию, пусть приготовится.
Насчет милиции Иосиф просто напугал: сначала, конечно, надо было
обсудить и посоветоваться с товарищем Дегтярем.
Иона Овсеич внимательно выслушал и сказал, что в данном случае мы имеем
вариант, каких на сегодня в Одессе по дюжине в каждом дворе: с одной
стороны, прав на все сто процентов он, Иосиф Котляр, с другой стороны, мадам
Лебедева тоже должна иметь свой потолок и крышу. Что значит с другой
стороны, сразу закипел Иосиф, если горсовет дал ему ордер и не забирал, а
Лебедева захватила самовольно.
- Подожди, - остановил Иона Овсеич. - Согласно предварительным данным,
в городе разрушено свыше двух тысяч домов, посчитай, сколько это может быть
квартир.
Иосиф ответил, он не знает, сколько это может быть квартир, но зато
хорошо знает, что из Одессы вывезли и расстреляли больше двухсот тысяч
человек, а каждый имел крышу и потолок над головой: пусть Дегтярь сам
посчитает, сколько это может быть квартир, если в Одессе накануне войны
проживало шестьсот тысяч населения.
Иона Овсеич тяжело вздохнул, потер ногтем подбородок и дал Котляру
совет поступить следующим образом: пока поселиться в дворницкой, поскольку
она освободилась, и одновременно возбудить ходатайство перед райисполкомом о
предоставлении жилплощади, а он, Дегтярь, окажет полную поддержку.
Клава Ивановна, когда приехала и узнала, прямо сказала, что это стыд и
срам: инвалид с гражданской войны, красный партизан, эвакуированный, жена и
двое сыновей на фронте, получает приют в дворницкой, а какая-то мадам
Лебедева со своей Нинкой, обе хорошие румынские подстилки, живут в его
квартире, как будто советская власть завязала себе глаза и закрыла ватой
уши.
- Малая, - Иона Овсеич сильно ударил пальцем по столу, - прекрати свои