"Михаил Львовский. В моей смерти прошу винить Клаву К." - читать интересную книгу автора

Клава, спавшая в окружении всех этих сокровищ, показалась мне такой
трогательной, что я всем сердцем понял Сережку. Ее мама - немыслимая
красавица - смотрела на меня такими же глазами, как у Клавы. Господи, да что
там барометр, все на свете я бы отдал, чтобы иметь право смотреть в эти,
черт возьми, один раз в жизни встречающиеся глаза!
Я молчал. Ослепительные глаза смотрели на меня.
- Видите ли, - начал я, когда молчать стало уже невозможно, - мне
иногда кажется, что мой сын отнимает у Клавы слишком много времени. Сейчас в
школе такая нагрузка...
- Да. Я бы ни за что не выдержала, - согласилась Вера Сергеевна. - Но
вы не беспокойтесь, Павел Афанасьевич, Клава девочка с характером. Я уверена
в ней больше, чем в себе...
На другое утро мы с Ритой стояли у окна. Наш дом многоэтажный, и
шелковица, у которой топтался Сережка, была хорошо видна. Опять не надел
пальто, нахал! Я обнял Риту, и мы затаив дыхание ждали, когда к Сережке
подойдет Клава. Наконец она появилась и протянула Сереже руку. Они пошли,
как всегда покачивая сцепленными руками. Начиналась метель, и через секунду
две фигурки исчезли в ней.
Рита сказала:
- Бедные дети. Их рабочий день начинается раньше нашего.
Я сейчас очень любил свою жену. Не надо мне никаких других глаз.
- Рит, а может, правда сменим обои и люстру купим нормальную? На кой
нам эта самодеятельность?
- Ни за что! - возмутилась Рита. - Мне так нравятся твои рисунки. У нас
замечательная люстра. Помнишь, как мы ее вешали?


Глава III

Наша шелковица не погибла.
В ту весну, когда мы заканчивали девятый класс, я ждал Клаву под густой
кроной, какие бывают только у старых, повидавших виды шелковиц.
Смотрю, вместо Клавы подходит Туся Ищенко. Как ни странно, в
шестнадцать лет она расцвела прелестно, неподражаемо, но, к счастью, ей
самой пока что это было неизвестно.
Особенно меня возмущала Туськина походка. Не такая, как у Клавы, слегка
вызывающая, а эдакая скромная: топ-топ-топ. И туфли всегда каблучок к
каблучку. Так и хочется проверить - такая ли уж ты скромница.
- Здравствуй, Лавров, - говорит Туська.
- Здравствуй, Ищенко Туся! - отвечаю я.
- Все-таки ждешь Клаву?
- Все-таки жду. А ты думала, мы можем когда-нибудь поссориться?
- Никто этого не думал. Всем понятно, что показуха. Ушли в подполье?
- Иначе не проживешь в этом безумном, безумном мире. Учителя заедаются.
Клавина мама меня чуть с лестницы не спустила. Горе нам!
- А между прочим, Клава не придет. Зря ждешь. У нее ангина. Плюс
тридцать восемь и два по Цельсию. Она велела тебе стремглав бежать к ней,
пока ее мама в театре.
- И давно ты у Клавы на посылках?
- Ты не наблюдательный человек, Лавров. При всех твоих выдающихся