"Андрей Лях. Реквием по пилоту (Роман) " - читать интересную книгу автора - Познакомься, Эрлен, - сказала Инга. - Это мой отец.
- Добрый день, - оторопело пробормотал Эрликон. - Рамирес Пиредра, - представился бородач, подавая Эрлену широченную ручищу с перстнем. - Счастлив познакомиться. Вы летчик? - Да, что-то вроде. - Очень приятно. Наша встреча доставила мне немало удовольствия. Рамирес улыбался улыбкой хозяина, решившего сыграть со своими гостями в какой-то веселый заговор; давний U-образный шрам делил его правую бровь аккуратно пополам. "Левша заехал", - машинально отметил Эрликон. - Я приглашаю вас к нам на ланч. Инга вообще сегодня не ела - уж эти мне йоги, - а вы нам расскажете о своих приключениях. - Благодарю вас, но я не при параде... Рамирес негодующе отмахнулся и повлек Эрлена к выходу. Формальности испарились как по волшебству, везение подхватывало сладостной волной и кружило голову, как хмель. Они вышли на проглянувшее вдруг солнце в окружении разного люда и множества молодцов сродни тем, что сопроводили Эрликона в зал. Компания расселась в машины, и, пропуская вперед Ингу, в поклоне перед дверцей черного коллекционного "мерседеса", Эрлен углядел за фигурным срезом кузова характерный голубоватый отблеск, и на нежно обхватившее сиденье пилот опустился в полном изумлении. Дело в том, что он знал цену этому малозаметному свечению - оно принадлежало отражательному полю Дремлера, Д-полю, такие установки монтировались на космических кораблях для защиты от метеоритов: далеко не на всех кораблях, и включались они лишь в экстремальных ситуациях. Кем же, интересно, надо быть, чтобы установить такую штуку на автомобиле? предместья и помчался дальше на север - туда, где вдали от шума городского, в горах разместилась резиденция Пиредры. Слово "в горах", собственно, ничего не значит. Стимфал - это подкова на искусственном заливе, вырубленном в столообразных приморских предгорьях, и направиться отсюда по суше куда-либо, кроме как в горы, совершенно невозможно, поэтому многие, в зависимости от достатка и возможности тратить на дорогу лишние три четверти часа, стремились обосноваться повыше от уровня моря и исправно оплачивали безупречность шоссейных дорог, мостов и туннелей. Эрликон, впавший в состояние некоего сказочного сна, вряд ли смог бы ясно описать дом Рамиреса. Ворота открылись и закрылись автоматически, машины въехали во двор, но в парадные двери с Эрленом вошли только сам Пиредра да Инга, об остальных оставалось лишь с запозданием уразуметь, что все они были телохранителями; далее распахнулось царство трех составляющих - золота, белой эмали и фарфора. Двери, ручки дверей, потолки, стены, рамы зеркал - повсюду или золотые кренделя, или бело-розовое сверкание, или наворот фарфоровых лепестков. На столе, кроме, естественно, расписного фарфора, появилось изобилие серебра, так что Инга, видя эйфорию гостя, даже слегка забеспокоилась: совладает ли он со всеми этими вилочками. Но на этот счет волновалась она зря: Эрликон и впрямь не очень разбирал, что ел, но у него, как у студента Института Контакта, а значит, будущего дипломата высшего ранга, разница между фруктовым и рыбным ножами была отпечатана в спинном мозгу. Разговор шел самый обыкновенный - Рамирес подтрунивал над Ингой за ее тягу к естественности, похоже, это был какой-то давний спор, а она отвечала, |
|
|