"Андрей Лях. Реквием по пилоту (Роман) " - читать интересную книгу автора

но вспомним перпетуум-мобиле - соблазн велик. Короче, строят все -
"Мессершмитт", "Боинг", "Сухой"... "Дассо", к которому мы едем, тоже
строит уже, наверное, лет десять, если не больше.
- Джон, но ведь на Земле производство оружия запрещено.
- Оставь этот детский лепет и вникай. Что именно у них там вышло, никто
не видел. В этом году они вроде бы испытали и закончили. Все ждали, что
они выставятся весной в Бурже, а "Дассо" - молчок! - и ничего. Летом в
Фарборо - хоп! - снова тишина. Вот какая загадка. Я боюсь, что именно эту
Несси Скиф нам и подставляет.
- В таком случае мало у нас шансов.
- Я же сказал: делаем глупость. Впрочем, говорят, что дуракам везет...
Северный Стимфал - преддверие Портового Стимфала с его роскошными рыбными
рынками - никакими достопримечательностями не блещет, и туристы сюда
заглядывают редко. Это типичный стеклянно-бетонно-алюминиевый деловой
район офисов, банков, биржи и дневных закусочных - после шести вечера
улицы вымирают.
Представительство фирмы "Дассо Бреге" отличалось от прочих разве что
скромной мраморной рамкой портала. Глава отделения располагался на пятом
этаже в подобии аквариума с торцовой стеной из малахита; в самом центре
этой стены висел миниатюрный морской пейзаж с полосатым спинакером.
Почтенный Реншоу сидел на красном вращающемся стуле возле низкого стола,
на котором стояла пепельница и больше ничего не было.
- Прошу вас, садитесь, - вежливо предложил он. Полномочный представитель
"Дассо" был мал ростом, лыс, толст, носил очки в черепаховой оправе, и на
носу его росла внушительная скульптурная бородавка. В голосе Реншоу
звучало неподдельное добродушие, но с оттенком совершеннейшей
безнадежности, так что Эрлен успел подумать: "Кромвель прав, дело плохо",
однако сам маршал, практически невидимый в свете дня, устремился вперед с
боевым задором.
- Дорогой господин Реншоу, - начал он с наигранным подобострастием и даже
несколько вкрадчиво, - жестокая судьба заставляет меня заниматься крайне
неблагодарным делом, и единственное, на что я рассчитываю, - это на вашу
снисходительность и сочувствие, известные всему летающему миру.
В ответ Реншоу ласково улыбнулся и сложил руки на животе.
- В недобрый час, - тягуче гнул Кромвель, - я принял предложение "Хевли
Хоукерс" и поплатился за это. Вы слышали мою печальную историю. Позвольте
мне теперь обратиться к вам с вопросом: не поможет ли мне ваша уважаемая
фирма, имея в виду, что до второго этапа осталось двенадцать дней?
Сочувственно склонив голову набок, советник ответил:
- Молодой человек, ваш случай, эта авария вызвала у нас живое участие,
все мы очень рады, что вы остались живы, ваша профессия... вы понимаете. Я
очень рад, что могу вас лично поздравить, но увы, увы. У фирмы в настоящий
момент нет никаких возможностей хоть сколько-нибудь вам посодействовать.
И господин Реншоу грустно улыбнулся.
- У вас доброе сердце, - произнес Кромвель задумчиво. - Но хорошо ли вы
подумали? Скоро полгода, как в Стимфале простаивают ваши экспериментальные
модели. Нет ли возможности напомнить о них руководству компании и не
поможет ли мой приход некоторому ускорению вашей карьеры?
Советник сразу перестал улыбаться:
- Молодой человек, я не знаю и не намерен...