Мара Фицчарлз Самый лучший

Глава 1

Стук захлопнувшейся двери отвлек Таннера Джеймисона от скучного документа. Неужели Кара явилась с таким опозданием? Он решительно отодвинул папку с бумагами и отправился на разведку.

Дверь была плотно закрыта, следовательно, Кара уже в офисе. Постучав, Таннер вошел, но слегка задержался на пороге, уж очень неожиданная открылась ему картина: вцепившись в обивку кресла, Кара тщетно пыталась прийти в себя.

– Ты опоздала. Мне пришлось заняться твоим клиентом в десять тридцать.

– Меня задержали в полицейском управлении.

– Задержали? – уставился на нее Таннер.

Всегда безукоризненная Каролина Хиллиард сегодня была непохожа на себя, темные круги под глазами резко выделялись на бледном от усталости лице.

– За тобой словно черти гнались. Лучше сядь, пока не грохнулась в обморок. Вот и хорошо. – Он устроился напротив. – А теперь расскажи, что ты делала в полиции.

– Мою квартиру обокрали, – бесцветным голосом ответила Кара, не поднимая глаз.

Впервые за два года совместной работы Таннер видел ее такой растерянной. Не случалось ему слышать дрожь в голосе девушки, как профессионал Кара всегда была на высоте.

– Нельзя ли узнать какие-либо детали?

Ей были явно не по душе его вопросы, она нервно отмахнулась, но все же ответила:

– Вчера в нашем доме обокрали шестнадцать квартир.

Таннер внимательно посмотрел на нее, пытаясь оценить ситуацию.

– Тебе удалось хоть немного поспать?

– Нет.

– Где ты была вчера ночью?

– У друга.

Его обеспокоенность возросла. Обычно Каролина была весьма общительной, что порой действовало ему на нервы.

– Что украли?

– То, от чего проще всего избавиться: микроволновку, плейер, маленький цветной телевизор, украшения. Они уникальные, Таннер. Достались мне от бабушки…

Значит, она ранима и чувствительна. Вполне типично для слабого пола. Нельзя сказать, что раньше он не видел в ней женщины, просто до сих пор ему не было дела до того, что скрывается за ее профессионализмом.

– Слушай, уже почти обед. Может, съездим к Эмили? – И прежде чем Кара открыла рот, чтобы возразить, торопливо добавил: – Не пытайся отвертеться, работа не аргумент.

Она смущенно отвела глаза. Пассивна до крайности, еще пару часов назад он не поверил бы своим глазам. Это была женщина, нуждающаяся в помощи, с болью в душе. И Таннер мгновенно откликнулся на ее немой крик.

– Отговорки не принимаются. Я позвоню Эм, а ты попроси Дотти, чтобы она расчистила все, что у тебя на сегодня запланировано.

Слава Богу, в ее глазах появился знакомый блеск.

– А как насчет планов самой Эм? Уверен, что она жаждет принять нас? Неужели кавалер вроде тебя посмеет навязать сестре такую нервную особу?

– Надо уметь отдавать предпочтение, детка, вот и весь фокус. – Он постарался, чтобы его тон не позволил затеять дискуссию. – Я знаю сестренку. Она не станет возражать.

Когда оба поднялись с места, Таннер заметил, какая же она маленькая в этом строгом пиджаке ржаво-коричневого цвета.

– Я редко играю роль покорной мисс.

– Понимаю и сочувствую, но сегодня придется.

– Ладно. Но только сегодня.

Она вышла из кабинета. Даже походка у нее изменилась. Таннер вдруг осознал, насколько привычными стали для него ее жесты и манера поведения. Кажется, он уже сроднился со всеми нюансами ее настроения, которые свойственны только ей и никому другому. Впервые она абсолютно не соответствовала сложившемуся у него представлению о Каролине Хиллиард, его партнере в адвокатской конторе.

Он привык волноваться только о членах собственной семьи, поэтому беспокойство за Кару было для него совершенно новым ощущением.

Немного подумав, Таннер понял, что сам факт кражи подействовал на психику Кары.

– Тебе не хочется обсудить происшедшее?

– Нет.

– Это могло бы помочь.

Приглушенный стон отчаяния мгновенно заставил его отвлечься от дороги. Кара ослабила ремень безопасности на груди и повернулась к нему.

– Ты ведь не позволишь мне погрязнуть в жалости к самой себе?

– А-а, так вот ты, оказывается, чем занимаешься. – Таннер аккуратно выехал на переполненную машинами улицу. – Не узнаю тебя.

– Я…

Так и не дождавшись продолжения, он решил прервать неловкое молчание:

– Мне очень жаль, Кара. Тебе нужно было сказать об этом сразу, вместо того чтобы командовать. Чем я могу помочь?

– Ты уже помогаешь. Мне и правда сегодня не до работы. И я не хочу оставаться одна.

– Боишься?

– Наверное.

– От этого, к сожалению, никуда не деться.

– Мне как будто… плюнули в душу, выставили напоказ. Может, переехать куда-нибудь… где хорошая система безопасности… и охранник на входе? Тогда я, возможно, снова почувствую себя уверенной.

– Если тебе нужно именно это, значит, так и поступай.

Краем глаза он заметил, как она вздрогнула.

– Даже мысль об этих мерзавцах вызывает у меня нервную дрожь.

– У Эмили ты в полной безопасности.

– Теперь никто и нигде не может быть уверен в этом.

– Постарайся расслабиться.

– Не могу. Они украли у меня не только драгоценности, но и душевный покой.

– Разумеется. Но то, что украдено, можно возместить.

– Нет, такое не возместишь. Драгоценности бабушки из тех, которые называют единственными в своем роде. Некоторые делались специально для нее.

– Насколько я понимаю, фотографий у тебя не осталось?

– Нет. Ни одной.

– Да, тяжко потерять столь редкие вещи, – сказал Таннер, припомнив все те вещички, которые он считал особенно ценными для себя. – Опиши подробнее, что пропало.

– Исчезли абсолютно все драгоценности бабушки. Похоже, вор знал, что искал. Из моих собственных взято лишь несколько. Именно они не представляют для меня никакой ценности.

– А может, нам стоит нанять Фила Уоллена? Воры наверняка постараются сбыть их в Бостоне.

– Нам?

– Я имею в виду нашу фирму.

– У Фила Уоллена и без наших драгоценностей хватает забот.

– Тогда давай сами за это возьмемся.

– Ты и я? Шутишь? Или знаешь кого-то из скупщиков краденого?

– Ты дала полиции описание своих раритетов?

– Из-за чего же, по-твоему, я так опоздала? Таннер, я устала и не хочу больше обсуждать это.

– Но все-таки подумай над моим предложением. Не такое уж оно глупое. Можно зайти в скупки и ломбарды.

– Не знаю, как ты, а я в жизни не была ни в одном ломбарде.

– У тебя есть идея получше?

– Представь себе нашу парочку. – Кара выразительно посмотрела на его шикарный костюм. – И эта парочка ходит по магазинам, где выставлено то, что люди заложили в трудную минуту. Забудь свою бредовую идею.

– А ты сумеешь? – мгновенно отреагировал Таннер. – Сумеешь забыть о краже? О бабушкиных драгоценностях?

– Нет. Однако не собираюсь лазить по всем трущобам Бостона.

– Выбор за тобой. Или ты берешь все в свои руки, или делаешь преступникам щедрый подарок.

Повисло напряженное молчание, и, лишь когда он свернул к дому сестры, Кара сказала:

– Спасибо, Таннер. Но ты вовсе не должен…

– Если я должен отвлекать тебя от мрачных мыслей, то не стоит больше обсуждать кражу.

– Извини, это нереально. Я пока в состоянии думать только о ней.

Он слегка притормозил и аккуратно свернул на подъездную дорожку.

– Именно потому я и предложил тебе навестить Эм. Она сейчас погружена в свадебные дела и не позволит тебе замыкаться на твоих горестях.

– Странно. Кажется, знаешь человека очень хорошо, а выходит, ты и понятия не имеешь, какой он в действительности.

– То есть?

– Если бы кто-нибудь спросил меня, знаю ли я Эмили Джеймисон, я бы ответила «да», хотя видела ее лишь несколько раз. Прошлым летом на пикнике, да еще когда она заходила к нам в офис.

– Эмили бы вообще не покидала дом, если бы я периодически не устраивал ей головомойку.

– Ты столько рассказываешь о семье в офисе, что нам кажется, мы знаем все о твоих родственниках. Но разве это так? Даже тебя я практически не знаю, Таннер. Во всяком случае, я не ожидала, что ты предложишь мне помощь.

Таннер изумленно поднял брови.

– Дело ведь касается не работы, где партнерская помощь сама собой разумеется.

– Странно, как мы бываем уверены, что знаем человека, – передразнил он, – а тот вдруг брякнет такое.

– Что же я такого «брякнула»?

– Выходит, мы лишь деловые партнеры? И все? Не согласен! По-моему, у нас с тобой сложились гораздо более человеческие отношения, напоминающие дружбу.

– О’кей, Джеймисон. Предположим, ты прав. Но роль Большого брата, которую ты активно разыгрываешь с утра, неуместна.

– Знала бы ты, какой у меня богатый опыт по этой части! Мне не привыкать.

Когда он взглянул на Кару, та уже сменила гнев на милость и лукаво улыбалась.

Несколько часов спустя она уже думала, что, вероятно, Таннер прав. Нужно не предаваться отчаянию, а действовать. Последний раз Кара чувствовала себя такой беспомощной только перед разводом, когда неожиданно узнала о неверности Дэна. И хотя сегодняшняя кража не нанесла ей столь же сильной эмоциональной травмы, все же на душе у нее было невероятно пакостно. К тому же она чувствовала угрозу собственной безопасности.

– Таннер сейчас привезет обед, – сказала Эмили, присаживаясь рядом с ней у камина. – Он заказал его в ресторане, и осталось только забрать.

– Надеюсь, это не пища навынос?

– О нет, дорогая. Братец обожает баловать нас экзотическими блюдами. Он знает, где и что стоит заказывать.

Кара улыбнулась обаятельной рыжеволосой женщине.

– Повезло вам. Интересно, что он заказал?

– Разве вы не любите сюрпризы?

– Кажется, у меня вообще нет аппетита, Эмили. Я так себя неловко чувствую. К чему вам мои проблемы?

– Глупости! Мне приятно ваше общество. Кроме того, я смогу похвастаться своим подвенечным платьем. Вы не откажетесь посмотреть его?

– Ой, это было бы замечательно. Таннер просто сообщил, что вы выходите замуж. И все.

– Удивительно, что он вообще сказал. Казалось бы, если парень старается руководить каждым шагом сестер, то о таком событии должен был бы поместить объявление во всех газетах. Видимо, ему обидно, что мой выбор не его заслуга.

– На работе он стопроцентный бизнесмен. Мы все знаем, как Таннер любит семью, поскольку лучшим украшением офиса он считает веселые семейные фотографии.

– И вы наняли декоратора, который тактично подсказал ему, как сделать офис более уютным? Хотя я не могу отказать брату во вкусе.

– Трудно было расти с таким семейным Наполеоном?

– В детстве меня это ничуть не волновало. Хотя должна признаться, иногда я попросту не обращаю на него внимания. Остальные спасаются так же.

– Жаль, я не выработала такой привычки. Таннер царит в любом обществе. Например, у нас деловая встреча, появляется он, и мгновенно замечаешь перемену. Все адвокаты обоего пола высказывают свои идеи ему, стараются узнать его мнение.

– Вот так он и привык командовать. Вы же и вскружили ему голову, а я как сестра должна терпеть своевольного босса.

– Ко мне Таннер относится уважительно, только сегодня раскомандовался. Но я не жалуюсь. Кража со взломом – такой опыт, какого не пожелаешь и врагу.

– Идемте, я покажу вам мое подвенечное платье. – Эмили встала со стула.

– Когда свадьба? – спросила Кара и прошла за ней в скромную бело-желтую спальню, которая излучала радость и свет, как и ее хозяйка.

– Скоро. А еще столько дел.

– Пригласили кого-либо из важных персон или писательница Э.М. Джеймисон решила устроить все по-домашнему?

Эм ухмыльнулась, взъерошив свои рыжие кудри.

– Это будет чисто семейное мероприятие. Только родственники и близкие друзья. Никакой шумихи, хотя парочка репортеров не помешала бы для рекламы моей следующей книги. Но я предпочитаю уют и искренность, а Кэм согласен на все. – Эмили достала из шкафа большой полиэтиленовый чехол, расстегнула вшитую молнию. – По его мнению, свадебные хлопоты – удел женщин, и пока я согласна выйти за него, ему плевать, где все произойдет и как.

Кара не успела сказать, как Эмили повезло, – чехол начал сползать вниз, открывая расшитый белый атлас.

– Боже, какая прелесть! – воскликнула она. – Сколько же бисера на это ушло?

– Пять тысяч семьсот тридцать штук, – гордо ответила Эмили. – Я, конечно, не считала, но портниха внесла в счет именно столько.

– Эм! – раздался из соседней комнаты голос Таннера. – Обед прибыл. – Он заглянул в дверь. – Приветствую вас, леди. Так я и знал. Вас хлебом не корми, только дай поахать над каким-нибудь платьем.

– Я тебе припомню, Таннер Джеймисон. Назвать меня предсказуемой женщиной!

– А вот я предсказуема до жестов, – смущенно улыбнулась Кара, и Таннер кивнул:

– Вот именно. Представляешь, как ты заставила меня понервничать сегодня утром?

– Я рада, что ты вмешался. – Почувствовав его взгляд, она постаралась отвлечь его внимание. – У Эмили так славно и уютно. Спасибо.

– Давайте лучше поедим, иначе все остынет.

– Сейчас накрою на стол, – заволновалась хозяйка, выходя из комнаты.

Таннер вежливо пропустил Кару вперед, и она вдруг почувствовала, как его ладонь стиснула ее ягодицу.

– Ты действительно немного успокоилась или просто не хочешь волновать Эмили? – спросил он.

Она застыла на месте и от неожиданно фривольного жеста, и от вопроса.

– Со мной все в порядке. Я, конечно, не в восторге от случившегося за прошедшие сорок восемь часов, но уже начала воспринимать это как неизбежное зло.

– Я потолковал с Филом Уолленом.

– Я не хотела бы вмешивать кого-то еще. Дело слишком личное. Мне и так кажется, что меня вывернули наизнанку: в полиции терзали несколько часов, ты донимаешь своими расспросами. Не хватало еще, чтобы и Уоллен копался в этом.

Таннер упрямо сжал губы и пристально уставился на нее. Кара невольно обратила внимание на то, какие у него потрясающие глаза: такая синева бывает только у южного неба. Досадно, что подобные глаза достались мужчине, а не женщине.

– Будь по-твоему. Хотя мне показалось, что украденные драгоценности стоят того, чтобы плюнуть на свои принципы и ослиное упрямство.

– Да, они того и стоят. Даже не из-за их цены, а как память о бабушке с дедушкой… – Кара замолчала.

– Идем есть. За обедом расскажешь, чем так необыкновенны твои украшения.

– Вот прицепился, – буркнула Кара.

– Извини, не расслышал. – Он властно подхватил ее под руку и повел в столовую.

– Эмили утверждает, что ты и дома ведешь себя как босс. Но она забыла о твоей хватке, как у питбуля: если уж схватил, то не выпустишь.

Увидев стол, на котором сверкали хрустальные фужеры, горели свечи и поблескивал китайский фарфор, Кара обомлела.

– К чему такая роскошь? – смутилась она.

– Мне это доставляет удовольствие, – возразила Эмили. – И поднимает настроение. Сейчас увидите, что привез мой братец, и тогда поймете.

– Я даже не подозревала, что так проголодалась. – Каролина села и расправила на коленях льняную салфетку.

– Вина?

– Да, пожалуйста.

С интересом наблюдая, как Таннер наливал вино, она вдруг сообразила, что никогда не видела его в неформальной, особенно в домашней обстановке и воспринимала его только в качестве партнера по бизнесу.

– Ну вот. – Таннер устроился за столом и пригубил вино. – Теперь расскажи нам о драгоценностях.

– Тогда вам следует набраться терпения и узнать кое-что о моей семье. Иначе не понять. Украшения дорогие сами по себе, но мне важно найти их по другой причине.

– Ого! Кажется, сейчас я получу отличный материал для следующего детектива, – оживилась Эмили. – Как вам такое название: «Украденные драгоценности»?

Таннер укоризненно посмотрел на сестру:

– Эм, сейчас не до шуток! Ты отвлекаешь Кару, и мне снова придется вытягивать из нее каждое слово клещами.

– Извините. – Но в голосе Эмили не чувствовалось раскаяния. – Продолжайте, Кара.

– Моей бабушке посчастливилось бежать из Польши во время войны. Ее семья владела там огромным состоянием. Им удалось добраться сюда, хотя очень многие ценности пришлось продать или отдать в качестве взятки, но кое-что сохранилось и попало ко мне.

– Насколько они старинные и ценные? В пределах какой суммы?

– Трем вещам больше ста лет. Настоящий антиквариат. Слава Богу, мне хватило ума их застраховать.

Таннер восхищенно поднял брови, и Кара, оправдываясь за свое необычное здравомыслие, пробормотала:

– А то слишком шикарная добыча для взломщика или взломщиков.

Брат и сестра кивнули.

– Драгоценности попали ко мне несколько лет назад, после смерти моего отца. Со мной связался бабушкин адвокат, поскольку мои родители развелись, когда я была двухлетним ребенком. С тех пор я ни разу не видела ни отца, ни бабушки с дедом.

– Ужасно, – сочувственно вздохнула Эмили.

– А у тебя есть братья и сестры? – поинтересовался Таннер.

– Не было, пока мама снова не вышла замуж.

– Ну и как твоя новая семья? Вы ладите?

– Очень даже неплохо. Только вот о Хиллиардах никто не вспоминал. В детстве меня совершенно не трогало, что у меня другая фамилия. Правда, мы никогда и не были настолько близки, как это, кажется, принято в вашем семействе.

– Это так и есть, – поправил ее Таннер.

– Да, да, – подтвердила Эмили. – Даже кузены поддерживают эту традицию. Мы все так привыкли. Наш дедушка свернул бы горы, если бы они мешали нам быть вместе.

– В общем, когда умер мой отец, я почувствовала, что обязана познакомиться с бабушкой. Как выяснилось, меня и Каролиной-то назвали в ее честь.

– Правда? – удивилась Эмили.

– Она показала мне кучу фотографий. Я даже похожа на нее. Кстати, на одном из украденных медальонов ее миниатюра. Она там совсем молодая…

– Копия осталась? – спросил практичный Таннер.

– У меня есть снимок. Но та миниатюра нечто совершенно особое. Дедушка заказал медальон чуть раньше, но подарил его точно в тот день, когда родилась я. – Кара замолчала, пытаясь справиться с рыданием. – Тогда все были очень счастливы, и дедушка положил начало традиции отмечать наиболее важные события в жизни бабули драгоценностями, поэтому к концу жизни у нее собралась внушительная коллекция. Она захотела, чтобы все перешло ко мне, поскольку мы оказались очень похожими друг на друга. Не только внешне, но и по темпераменту. Я провела с ней шесть недель, когда она лежала при смерти.

– Кара, мы сделаем все, чтобы отыскать эти драгоценности.

Увидев его полное решимости лицо, Кара поняла, что Таннер понял силу охватившего ее отчаяния.

– Спасибо. – Она заставила себя улыбнуться. – Вы оба старались взбодрить меня, почему же мы опять такие мрачные?

Пока Эмили щебетала про отличную еду, пытаясь отвлечь ее от грустных мыслей, Таннер не спускал с нее глаз, а Кара делала вид, что внимательно слушает Эм, и улыбалась Таннеру, мысленно посылая его к черту. Наконец она не выдержала:

– Умоляю, прекрати рассматривать меня, словно неизвестного микроба! Ты выводишь меня из равновесия.

– Еще вина? – Безо всякого смущения Таннер принес вторую бутылку.

Даже его походка была уверенной и элегантной, как и подобает мужчине, воспитанному в лучших традициях. Каролина могла лишь позавидовать его непринужденности и самообладанию. Он чувствовал себя раскованным и свободным, ему не нужно было играть роль хозяина процветающей адвокатской конторы. Сегодня он был самим собой, может, просто играл – весьма талантливо – роль ее друга вместо обычной роли партнера по бизнесу.