"Н.Ляшко. Стена десятых" - читать интересную книгу автора

Все следили, как Сема надевает ватную жилетку с рукавами и прилаживает
сумку и напоясник с патронами. Это как бы мешало ему, он волновался и,
сняв с гвоздя винтовку, на ходу кинул:
- Зайду еще, а если тревога будет, подамся на сборный пункт. Идем, Жень.
Мать проводила его за ворота, вернулась и со стоном легла. Илья
уговаривал Витьку тоже лечь и сердился на жену: "Вот, как следует вырядить
даже сына не может".
Все так просто: уйдут из поселка отряды, остановится завод, и ему,
Илье, тоже делать здесь нечего, но разве жена поймет?
- Ты, Алинка, не того, - забормотал он, убирая со стола. - Сама знаешь,
какое время. Держись с Витькой возле таких, как сама, а если забоишься,
ври, будто я и Сема на Дон за хлебом ушли.
Он вынул из сундука пару белья, шерстяные чулки и такую же, как у Семы,
ватную жилетку. На тряпочку высыпал из солонки соль, завязал ее и вложил в
кружку.
Отсыпал немного сухарей из мешка и прибавил к ним несколько луковиц.
Сдвинул все на столе в горку, примерил-не много ли? - и вынул из-за
зеркала купленный у дезертира вещевой мешок. В мешке была маленькая
лопатка для рытья земли, старый дождевик, жестянка с нитками, дратвой и
коленкоровыми бинтами.
Жена поняла, что он заранее готовился к уходу с отрядами, и с криком
вскочила с постели:
- Наготовился? Снарядился? Куда тебя, старого пса, несет? Или мало на
своем веку мыкался?
Илья знал, что надо отругиваться, пока жена не заплачет: от слез ей
станет легче, и она притихнет, а на прощанье попросит, чтобы он не ругал
ее. Она добрая, хорошая, по... Илья помял картуз и сказал:
- Сорок годов тебе, двух ребят погребла, а все с нюнями. Ну, останусь
я, ну, придут белые (Илья знал, чего больше всего боится жена) и спросят:
"Кто на механическом для красных оружие чинил?" Что же ты думаешь, не
найдется добрая душа? Найдется и скажет: "Самохин Илья". И что ты
выгадаешь? Мне вешалку, а себе вечное горе? А в отряде я среди своих буду.
Как им, так и мне.
Подумай, поймешь-и легче станет. И не кричи, будто рехнулся я. Кабы
рехнулся, а то курице головы не смел отрубить, а теперь выучился стрелять
не хуже Семки.
А почему? Ну, простимся, или так итти? Да не плачь.
Я хоть и ворчу, а понимаю. Мне тебя легко понимать.
Не ходи провожать, тоска крепче печь будет тебя...
Илья поцеловал жену в темя и толкнул дверь. Жена кинулась за ним, но он
сразу же пересек улицу и свернул за угол.
Мутная тьма перед Советом была - запружена людьми и роилась огоньками,
ржаньем, говором и выкриками.
Илья узнал, что один из отрядов пойдет на станцию, а остальные
отправятся на соединение с отрядами шахтеров. Отряд механического завода
был уже в сборе. Вожак его, головастый Кирдя, кричал:
- Вояки! Сто лет собираться будете! Прощаются все, мало видались!
Илья тронул его за плечо:
- Афонь, я к тебе пристану, достань винтовочку.
Кирдя вскинул на его плечо руку: