"Мелисса Марр. Любимый грешник (Прекрасное зло) " - читать интересную книгу автора

карман.
Пассивное сопротивление . Именно это посоветовала бы бабушка. Просто
пройди через это и уходи.
Эдди наблюдал за ней. Бледная девушка тоже.
Мальчик- фейри наклонился к ней и прошептал:
- Мне действительно хочется познакомиться с тобой, - он понюхал ее, как
будто на самом деле был каким-то животным, не более чем просто похожим на
человека. - Честно слово.
И тут было правило " 1: никогда не привлекай внимание фейри . Она почти
бросила попытки держаться подальше от него от своего необъяснимого желания
сдаться в его руки. Она застыла в дверном проеме, когда бледная девушка
прошептала:
- Беги, пока можешь.
Кинан смотрел, как Эйслинн уходит. Она хотела побежать, но не побежала.
Он чувствовал это, чувствовал ее страх, как бьющееся сердце побежденного
животного. Смертные обычно не убегали от него, особенно девушки: только одна
сделала это за все те годы, что он играл в свои игры.
Это девушка была напугана. Ее и так бледная кожа побелела еще больше,
когда он обратился к ней, делая ее похожей на видение в рамке прямых
иссиня-черных волос. Утонченной . Это придавало ей какую-то уязвимость,
доступность. А может, такое впечатление производила ее миниатюрность. Он
представил себе, что если бы она встала рядом с ним, ее голова была бы прямо
под его подбородком, и он смог бы целиком укрыть ее полами своего пальто.
Идеально .
Правда, она явно нуждалась в некотором руководстве по поводу одежды -
нужно заменить повседневное барахло, которое она, судя по всему,
предпочитала, добавить немного драгоценностей - к сожалению, все это было
невозможно в ближайшем будущем. Ну, по крайней мере, у нее были длинные
волосы.
Она была как глоток свежего воздуха, удивляя тем, что контролировала
свои эмоции. Большинство выбранных им девушек были такими пылкими, такими
изменчивыми. Когда-то он думал, что пламенная страсть - замечательная черта
для Летней Королевы. Это имело смысл.
Дония прервала его мысли:
- Не думаю, что ты ей нравишься.
- И что с того?
Дония скривила синие губы - единственное пятно цвета на ее холодном
белом лице.
Он знал ее и мог видеть доказательства произошедших с ней перемен -
светлые волосы стали белыми, цвета снежной бури, эта бледность придавала ее
губам синеватый оттенок, но она была все так же прекрасна, как в тот день,
когда приняла силу в качестве Зимней. Прекрасная, но не моя. Зато Эйслинн
будет моей.
- Кинан, - сказала Дония, и облако замерзшего воздуха выскользнуло
вместе с ее голосом, - ты ей не нравишься.
- Понравлюсь. - Он шагнул на улицу и сбросил иллюзию. Затем сказал
слова, которые погубили судьбы многих смертных девушек: - Она снилась мне.
Она - единственная.
И с этими словами способность Эйслинн умереть начала таять. Пока она не
станет Зимней, она принадлежит ему - и в горе, и в радости.