"Чарльз Маклин. Домой до темноты" - читать интересную книгу автора

консерваторию, она бы почти наверняка заартачилась. Но учиться здесь было ее
честолюбивой мечтой. Я просто хотел помочь.
Я представил Джелену за черным роялем, который стоял в углу: голова
чуть наклонена, тонкие пальцы бегают по клавиатуре. Когда мы слушали ее
интерпретацию "Фигового листка" Скотта Джоплина,[47] лицо Луки медленно
расползлось в громадной ухмылке. Он не скрывал своего удовольствия, и сердце
мое разбухло от радости; в присутствии второго слушателя Джелена будто
играла живьем.
Последней пьесой на компакт-диске была бетховенская "Багатель ля минор
"К Элизе""; мина Луки говорила о том, что ему слишком часто приходится
выслушивать сие "любимое произведение". После нескольких тактов он выключил
проигрыватель.
- Позвольте узнать, мсье Листер, сколько лет вашей крестнице?
- В сентябре будет двадцать шесть.
- Ага, вот чего я боялся. - Лука театрально вздохнул. - Мы не принимаем
на фортепьянное отделение тех, кому к началу учебного года перевалило за
двадцать два. На другие, менее популярные отделения, - пожалуйста, а
фортепьянное всегда переполнено.
- Кажется, я уведомил, что она... взрослая, - спокойно заметил я.
Лука покачал головой. Я еще не определил, что это: подлинная загвоздка
или тактический ход. Какофония голосов и инструментов в классах музыкального
Вавилона стала громче и блистательно виртуозной.
- Если у нее есть какой-нибудь диплом, то могу предложить курс
"усовершенствования" для зрелых студентов до тридцати лет.
- Диплома нет.
Лука нахмурился.
- Знаете, что меня удивляет? В Нью-Йорке есть Джуллиард,[48]
Бруклинская музыкальная академия и много Других отличных школ. Она может
получить стипендию. Зачем ехать в Париж?
Точного ответа я не знал, но исходил из того немногого, что Джелли
рассказала о своем детстве: бедная семья на Мартинике, отца вечно нет дома,
обожаемая бабушка учит играть на пианино и поощряет мечту поступить в лучшую
на свете школу... ну и так далее.
- Вы сказали, девушка хочет быть учителем музыки?
- Она молода и еще не утратила идеализма.
- On sati jamais,[49] - бросил взгляд Лука. - Что-то в ней есть,
особенно в том, как она играет Скотта Джоплина. Есть куда двигаться.
- Я бы хотел этому способствовать.
Лука неторопливо спрятал диск в футляр и положил на стол.
- Иногда в виде исключения мы принимаем студента, не соответствующего
всем критериям, - наконец сказал он. - Обычно его финансирует какое-нибудь
учреждение.
Лука не сводил с меня взгляда. Я уже сообщил ему о фонде имени Софи,
учрежденном для того, чтобы талантливые, но бедные художники и музыканты
могли развить свои способности. Я также разъяснил, что наша с Лорой
благотворительность и мое желание помочь девушке никак не связаны -
последнее надо воспринимать как частное дело.
- В случае с вашей крестницей...
Я уж не помню, как он это изложил. Французы непревзойденные мастера по
части подобных деликатных маневров. Мне намекнули, что взнос в