"Макс Мах. Времена не выбирают ("Квест империя" #3) " - читать интересную книгу автора

в атаку лавы, дробный гром залпов и дикий визг раненого коня, взмахи тяжелых
аханских сабель и искаженное ненавистью и ужасом лицо врага, увидевшего свою
смерть, и пот, горячий едкий пот, и тяжелое дыхание... Что еще? Если бы она
осталась жива, если бы атака оказалась победной, натруженные мышцы
рассказали бы ей историю этого боя, напомнив о бесчисленных ударах мечом,
которые она наносила, защищаясь и нападая, о долгой, страшной и тяжелой
работе, проделанной ее телом. Тело вспомнило бы все, что не успела
запечатлеть душа, что стерло "дыхание драконов". Измученное тело, боль ран и
гул, стоящий в ушах, восстановили бы для нее картину боя, нарисовали бы ее,
пусть фрагментарно, пусть отдельными мазками на выбеленном ненавистью и
боевым безумием полотне ее памяти. И сны ее наполнились бы яростью и хаосом
сражения, воплями ненависти и боли, звоном стали, тяжким трудом легких,
тянущих из пропитанного ужасом воздуха капли жизни, потребной, чтобы сеять
смерть. И в ночных кошмарах, которые омрачают сон сильных духом точно так
же, как и слабых душой, вернулся бы к ней серый свет ненастного дня, свист
сабли у виска, сполохи выстрелов, пробивающиеся даже сквозь пороховой дым,
стелющийся над Легатовыми полями. Но сага ее последнего боя умерла вместе с
ней. Умершее тело не способно было напомнить о боли, той боли, которая
приходила вместе с ударами сабель, рушившихся на нее из Большого Мира,
скрытого за кровавой пеленой. Ее Малый Мир, мир ее собственного Я, был
сожжен азартом боя, он весь без остатка сосредоточился в левой, все еще
живой ее левой руке, в мече, зажатом в ней, в не знающей иной преграды,
кроме смерти, воле убивать. Убивать, убивать и быть убитой, чтобы не знать,
не узнать никогда того, что произошло потом. Все это длилось одну долгую
секунду, краткий миг ее личного времени, существовавшего до тех пор, пока
сознание графини Ай Гель Нор неожиданно и стремительно не нырнуло в
безвозвратный омут вечности. Все кончилось.

* * *

Гай Гаэр шел напролом. Для тактических изысков, до которых он,
вообще-то, был большой охотник, не было уже ни сил, ни времени. Теперь все
упростилось до крайности, потому что "на краю". Или уже - за краем? Скорее
всего, именно так, но об этом он не думал, как не думал сейчас вообще ни о
чем. Вперед его вел только инстинкт, сродни воле зверя, и долг, тот долг,
что сильнее смерти, тяжелее жизни. Долг ленника гнал его туда, где Гай Гаэр
видел - или думал, что видел, - как в последний раз мелькнуло красное золото
ее волос.
Ветра не было, и в сыром холодном воздухе стояли плотные клубы
порохового дыма. Дым не рассеивался, хотя прошло уже много времени с тех
пор, как прекратилась стрельба и началась рубка. А может быть, это и не дым
был вовсе, а туман лег на Легатовы поля? Но Гай даже не обратил на это
внимания. Он смертельно устал. Бой выпил все его силы, как ночные убийцы
выпивают кровь своих жертв. Гай плюнул бы на все, лег сейчас, упал из седла
прямо в грязь и умер. Если бы мог себе позволить, непременно лег и умер. Но
такого права у него не было. Долг звал его вперед, и Гай Гаэр шел напролом,
убивая всех, кто вставал на его пути, и вел за собой последних живых
рейтаров графства Нор.
Неожиданно из белесой мглы вылетел аханский сабельщик. Гаэр среагировал
быстрее, чем понял, что делает, но такова реальность боя, превратившегося в