"Сергей Махотин. Владигор и Звезда Перуна ("Летописи Владигора" #6) " - читать интересную книгу автора

мой Светозор... - Владигор смолк на миг, и все также склонили головы,
отдавая молчанием дань памяти прославленному князю. - Но вы, Дометий
Ильмерский, Изот Венедский и Калин Ладанейский, кровью своей скрепившие
договор с отцом, вы, слава Перуну, здравствуете. Слава вам, достойнейшие
князья! Слава нашему союзу Братских Княжеств на все времена!
- Слава! - загремели голоса со всех сторон, и слуги забегали, наполняя
медами, пивом и винами таврийскими опустевшие чаши, братины и кубки.
- Хорошо сказал, сынок, - произнес, утерев бороду, Дометий. Самый
почетный по летам своим, он сидел по правую руку от Владигора. - Светозор
мог бы гордиться тобой. А уж каким он был охотником, до сих пор помню. Раз
ехали мы с ним Сорочьей тропой, вдруг кусты зашевелились. Никак медведь,
думаю?.. - И старик в который раз начал рассказывать историю, которую
Владигор с детства еще успел выучить наизусть, но, не желая огорчать
Дометия, слушал ее с почтительной покорностью.
Изот и Калин сидели за разными столами напротив друг друга. За все эти
годы они так и не смогли перебороть взаимную неприязнь, хотя внешне ничем ее
не выказывали. Владигор недоумевал, какая черная кошка пробежала меж ними, и
надеялся, что, может быть, дружеский пир сблизит наконец венедского и
ладанейского князей.
По левую руку от него сидела сестра Любава, оживленно беседующая с
дочерью Дометия Баженой, которая и была, по сути дела, правительницей
Ильмера, прекрасно справляясь с княжескими делами престарелого отца. Она
по-прежнему ни с кем не была связана брачными узами, отвергая притязания
многочисленных женихов, и ничуть не тяготилась своим девичеством. Так что
Филька, намекая на сватовство Бажены и Владигора, выдавал желаемое им за
действительное. Да и Любава вовсе не намеревалась во что бы то ни стало
оженить брата, как Филька представил это Белуну. И если бы старому чародею
был досуг вникать в чужие сердечные дела, он бы непременно отшлепал своего
помощника за вранье.
В одном, впрочем, Филька был прав. Владигор не забыл Ольгу и пытался
найти ее все эти годы. Но отчаянная красавица скоморошка как в воду канула.
Двенадцать лет миновало с того дня, как ушла она, не попрощавшись, не
сказав, куда и зачем направилась, ничего не объяснив. Ушла, унося с собой их
будущего ребенка. Любава пыталась объяснить ее поступок тем, что та не
пожелала обременять Владигора браком с простолюдинкой. Он ведь князь
потомственный, а она кто?.. Но и Любава была уверена, что Ольга вскоре
объявится и что свадьба не за горами. Но вышло иначе.
Владигор поначалу места себе не находил, винил во всем свою
нерешительность, потерял сон и аппетит. Но княжеские заботы все настойчивей
отвлекали его от сердечных мук. Не подобает могущественному князю Синегорья
раскисать на виду у всех, словно хлебный мякиш под дождем. С годами его
страсть поутихла, уступив место глубоко спрятанной в душе печали по
несбывшемуся счастью. Но может ли быть счастлив тот, кому выпал жребий
властвовать над людьми? Задавая себе этот вопрос, Владигор порой завидовал
обыкновенному землепашцу или пастуху, у которых жизнь проста и ясна. Он
хорошо понимал простых людей, ибо сам жил среди них во времена своих первых
скитаний. Народ чувствовал на себе его внимание и славил богов, подаривших
Синегорью такого князя. И в самом деле, на редкость благополучные и
спокойные времена настали в княжестве. За двенадцать лет не то что войн, ни
одного разорительного набега со стороны Рифейских гор либо Этверской пустыни