"Энн Мэйджер. Я ищу тебя" - читать интересную книгу автора

его слушателей увеличивалось. Когда его хрипловатый, полный чувственности
голос вплетался в страстный ритм музыки, поклонники становились
неуправляемыми. На сцене он был чародеем. Робость покидала его. Он оказался
прирожденным артистом.
Родители хотели, чтобы он пошел по стопам отца, деда и прадеда - стал
юристом, хотя его сердце и талант были отданы музыке. Добропорядочные,
консервативные родители Джордана считали предосудительной ту жизнь, которую
ведут рок-звезды, и убеждали сына, что только дегенераты вступают на этот
путь, а если ты не дегенерат в начале такой карьеры, то непременно станешь
им. Родители Джини, принадлежавшие к среднему классу - они владели ранчо, -
воспитали дочь в том же консервативном духе.
Однажды теплым субботним вечером Фелиция Бреннер, золотоволосая
красавица с вечным калифорнийским загаром, вошла в тот скромный бар на
Шестой улице неподалеку от Конгресс-авеню, где пел Джордан. Один из друзей
рассказал ей о завораживающем голосе темноволосого, красивого, никому не
известного парня. Позже Фелиция рассказывала Джини, что она собиралась
только выпить что-нибудь и уйти, но, едва она вошла в захудалый бар, сразу
же заметила, как слушатели реагируют на Джордана. От волнения у нее мурашки
забегали по коже при звуке истинно мужского бархатного голоса, И она тут же
распознала необыкновенный талант певца. Она просидела у стойки бара до
самого конца его выступления, не прикоснувшись к заказанной выпивке. Фелиция
была свободной женщиной (незадолго до того она развелась), обладательницей
значительного состояния (ее отец - владелец телецентра) и крайнего
честолюбия. Пройдя за кулисы, она вручила Джордану свою великолепную золотую
визитку и предложила стать его импресарио.
Джордан стоял, прислонившись к стене, и полотенцем вытирал пот со лба.
Черные волосы его свисали на лоб, под глазами темнели круги. Он очень устал
от напряженных занятий, долгих часов в библиотеке и работы по вечерам. С
удивлением прочитав карточку Фелиции и рассмеявшись над ее предложением, он
с чувством собственника обнял Джини за плечи, как будто хотел показать, что
только одна женщина имеет на него права.
- Вы не понимаете, - пробормотал он, слишком усталый, чтобы соблюдать
все правила вежливости. - Я не настоящий певец. Я учусь на юридическом. У
меня семья и масса более серьезных дел, поважнее, чем музыка.
Фелиция закурила сигарету и задумалась. Джини чувствовала себя
беззащитной и чужой рядом с ними.
- Нет, мистер Джекс, это вы не понимаете. Вы певец. Гений. Я никогда
прежде не слышала такой музыки, как ваша.
Откинув голову, Джордан расхохотался:
- Вы сошли с ума.
- Не смейтесь, мистер Джекс. Если есть что-нибудь, в чем я разбираюсь,
так это музыка. У вас обаяние, как у Элвиса, а ваша музыка волнующа и
оригинальна, как у "Битлз". Вы можете стать великим в музыкальном бизнесе,
мистер Джекс. Юристам в наше время грош цена. - Она жестким взглядом окинула
Джини. - Никакие дела не должны для вас быть важнее музыки.
- То, что вы говорите, невозможно.
- Это вы невозможны. А я одна из первых, кто оценил вас. Если вы
позволите мне помочь вам, скоро весь мир узнает и полюбит вас.
- Извините. Мне это не нужно. У меня есть вся любовь, которая мне
когда-нибудь понадобится. - Джордан увлек Джини в комнату, где переодевался,