"Максим Макаренков. Красный мяч" - читать интересную книгу автора

пяти могу. Нет, не позже. Извини, я тебя предупреждал. Да, вот и славно.
Захлопну "раскладушку". Саша уже стояла,держа перед собой охапку
одежды. Куртка, свитер, комбинезон... Полый осенний комплект.
Помогая девочке застегнуть куртку, Сергей вспомнил, что неплохо было бы
заглянуть за гонораром, который, по идее, должен был дожидаться его в
редакции одного малопонятного киножурнала. Редакция располагалась на Большой
Ордынке и ничто не мешало соединить приятное с полезным.
- Так, слушай, - Серней застегнул молнию и критически оглядел Сашку, -
пойдем сейчас на Большую Ордынку. Мне в одну редакцию заглянуть надо.
Сашка кивнула и принялась поправлять съехавшую на глаза вязаную шапку.

Осень выдалась ясной, сухой, но на редкость холодной. Поднимая воротник
куртки,Сергей подумал, что стоит огласить своем блоге сегодняшнюю
температуру и поинтересоваться у окружающих, верят ли они в глобальное
потепление. К счастью ветра не было и в теплой куртке можно было вполне
комфортно существовать. Завернув в переулок, выводящий на Большую Ордынку,
Волин покрепче взял Сашу за руку. Пятачок возле станции метро Третьяковская
всегда был суматошным, бестолковым и грязным. Волину хотелось миновать его
побыстрее.
Несмотря на достаточно раннее время, первый час дня, вокруг входа в
метро толклось порядочное количество заливавшего в себя пиво и коктейли
народа.
Престарелый алкоголик с гитарой изображал несгибаемого хиппи,
жалостливо бренча нечто, в чем Волин с изумлением опознал безжалостно
изнсилованную Битловскую? "Мишель". Проходя мимо Саша брезгливо сморщила
носик и потянула Волина вперед.
Прошли насквозь маленький торговый пассаж, где торговали лежалыми
трупами овощей и поддельными Паркерами и вырвались на Ордынку.
Улица эта всегда приводила Волина в тихий восторг. Она не пыталась
сопротивляться времени, не молодилась, не боролась за сохранение
исторического облика. Просто продолжала быть собой - улицей старой Москвы и
никто не мог с этим ничего поделать. Да и желания отчего-то не возникало.
Повернув налево,мечтательно рассеянный Волин и деловитая Саша
неторопливо зашагали мимо эстрадного училища, где курили будущие звезды
эстрады и обитатели подземных переходов, а из окна неслись душераздирающие
попытки изобразить джазовый вокал, мимо витрины неопределенно антикварной
наружности магазина, мимо упакованной в леса церкви и совсем уж непонятного
двухэтажного особняка, затянутого в грязно-зеленую матерчатую фату.
Саша крепко сжимала пальцы Волина сухой теплой ладошкой и
рассудительным голосом пыталась что-то втолковать. Задумчивый Волин кивал и
даже что-то отвечал, хотя не понимал ни слова, присутствуя в холодной
реальности осени лишь номинально.
Это свое состояние он определял словечком "накатило", и толчком могла
послужить сущая мелочь. Сегодня - ощущение тепла от Сашиной ладони стронуло
с места какую-то песчинку и Сергея утянул водоворот воспоминаний, сожалений,
горького ощущения вины. Сейчас его держал за руку сын, которому снова было
пять, они шагали по бульвару, теплый осенний день шуршал листопадом, в левой
руке малыш зажал букет из кленовых листьев и вещал о том, что обязательно
надо поставить это в вазу и подарить маме.
Машинально - ноги дорогу помнили, Волин завернул во двор.Каждый раз