"Лео Малле. Километры саванов ("Нестор Бюрма") " - читать интересную книгу автора

которая рывком бесшумно тронулась с места с погашенными фарами. Мне
показалось, что у одного из троих ноги подгибались. Эти дамы в высоких
кожаных сапогах, наверное, слишком сильно налегали на хлыст в комнате пыток.
Это бывает. Я зевнул. Во всем этом решительно ничего нет для Нестора. По
крайней мере на первый взгляд. Лучше уж отправиться похрапеть, И пешочком,
посасывая свою трубку, я двинулся к агентству.
Растянувшись на диване, размышлял перед сном.
Определенно Левиберга шантажировали. Сомнений не оставалось. Эстер,
сама мне в том не признаваясь, несомненно, хотела бы, чтобы я обнаружил
повод шантажировать ее брата, как средство давления на него. Очень
сплоченная семья. Как сложенный кулак, которым намерены смазать по зубам
другого. Леа. Есташ. Вивиана. Иветта. Благие вести от Марсо. Невинная и
классическая фраза, оповещающая о капитуляции. Л. Е. В. И... Леви...
Я погрузился в сон, но мысль продолжала работать. Во всяком случае, я
так предполагаю, потому что несколькими часами позже я внезапно проснулся,
словно под действием откровения.
Если анаграмма Л. Е. В. И. что-то означала, то, наверное, и Благие
вести оказались там не случайно. Речь не шла ни о церкви, ни о бульваре,
хотя, конечно, лишь путем подсознательных ассоциаций моя мысль подобралась к
Леменье. Этот Леменье был презабавной сволочью, знаменитым шантажистом,
почти абсолютно неграмотным, едва умеющим написать и прочесть по буквам свою
фамилию и с помощью набранных среди безденежных журналистов и чахлых поэтов
"негров" издающим "конфиденциальный" листок. Не будучи лишен юмора, он
назвал его "Благовещение". Если уж мне вздумалось узнать, чем намеревались
шантажировать богача Рене Левиберга, следовало стучать в дверь кабинета
толстяка Леменье. Несомненно, его дверь окажется благовестной.

Глава четвертая
Фальшивая нота

Он жил на расстоянии мушкетного выстрела от Биржи, по улице Фейдо, в
доме, уже обреченном на снос, но пока что основательно укрепленном
подпорками из брусьев. Из окон шестого этажа, где у Леменье находились
музыкальный салон, редакция его листка и личные апартаменты, он мог
созерцать финансовый Храм с Колоннами, где обычно подвизался. На
северо-западе вид театра "Опера-Комик" обязан был в должном направлении
вдохновлять его клиентов. Я знал и место и персонаж. Однажды я уже заходил
сюда, чтобы его припугнуть. Вполне успешно. Я надеялся, что сегодня мне
снова улыбнется удача. Только что пробило восемь. У подножия своей постели
он будет податливее. В этот относительно ранний час, на мирной и тихой
улице, здание выглядело заброшенным. До редакции "Благовещения" тянулись
одни лишь конторы сомнительных торговых фирм, и на широкой лестнице со
скрипучими и истертыми ступеньками мне никто не встретился, за исключением
двух уборщиц. На шестом царила абсолютная тишина. Сюда не доносился шум улиц
Ришелье и святого Марка, которые никак не назвать пустынными. Миновав дверь
с дощечкой, на которой можно было прочесть "Благовещение, периодическое
издание финансовых вестей", я позвонил в ту, что находилась на
противоположном конце лестничной площадки, вела в личные покои
издателя-висельника, и на которой не было никаких дощечек. Я позвонил и
ждал. На лестнице одна из уборщиц затеяла шумную суматоху с металлическим