"Борис Малиновский. Участь свою не выбирали " - читать интересную книгу авторасколько же надо было иметь мужества, истинного патриотизма, родительской
любви, чтобы вот так, без стонов и плача, проводить еще одного - теперь уже младшего сына, в дальнюю, а возможно, последнюю дорогу! ...Отец как в воду смотрел. Полк разгрузился на станции, название которой было указано в адресе брата. Был полдень. Я спросил у проходившего мимо военного, где танковое училище. Оно оказалось рядом. Шел туда и не верил, что увижу Леву. В детстве мы были всегда вместе и очень любили друг друга. Брат рос высоким и тощим, а у меня все было наоборот. "Пат и Паташон", "Дяденька, достань воробышка!"- кричали нам мальчишки. Да и взрослых он удивлял своим высоким ростом. Рота танкистов в черных шинелях шла из столовой. Левину голову - она была выше всех - я увидел сразу. Подошел к сержанту, сопровождавшему роту, сказал, что только что прибыл с фронта, хочу видеть брата. Леву вызвали из строя. Мы обнялись, и я почувствовал, что горло перехватывают рыдания, а из глаз потекли слезы. В Иванове вел себя, как и подобает солдату, но тут, когда увидел бритую голову Левы, на которой раньше так красиво, с небольшой волной, лежали пшеничного цвета волосы, его черную солдатскую шинель танкиста, не выдержал... Брат очень возмужал и стал еще больше походить на нашего отца в молодости. На следующий день, когда наговорились, отошли от лагеря, я достал свой наган, и мы по очереди стали стрелять по самодельной мишени - листку бумаги с нарисованным на нем небольшим черным кружком. Я больше мазал, а Лева с тридцати шагов бил пуля в пулю. Он еще в школе увлекался стрельбой и сдал нормы на значок "Ворошиловский стрелок". Конец августа и сентябрь, проведенные в тылу, пролетели как один день. гаубицы сменили легкими 107-миллиметровыми пушками. Дальность стрельбы у них та же - 20 км, а снаряд - всего 18 кг. Меня назначили помкомвзвода и командиром отделения разведки взвода управления одной из батарей. Жили мы в больших землянках с двухэтажными нарами внутри. Утром вместо зарядки купались в озере. Потом - боевая подготовка. Старался почаще бывать у Левы. Но у курсантов были более строгие порядки. Часто возвращался ни с чем - занятия в училище шли днем и вечером. Все же нам удавалось видеться хотя бы раз в неделю. 10 октября полк подняли по боевой тревоге. Наш дивизион отправлялся первым, и у меня не оказалось даже нескольких минут, чтобы попрощаться с Левой. Неужели так его и не увижу? Когда забирался в теплушку, вдруг услышал свое имя. Ко мне бежал Лева! Кто-то передал ему, что артиллерийский полк грузится на станции. Мы успели обняться, и Лева помог мне снова вскочить в вагон. Поезд ускорял ход. - Напиши домой, что проводил меня! - крикнул я Леве. Бойцы уже задвигали дверь теплушки. Нет, никак не думал я тогда, что это прощание с братом будет последним... А еще комсомольцы! Поздно вечером 15 октября разгрузились на станции Завидово под Калинином и разместились в близлежащем лесу. Стемнело. В глубине леса то тут то там раздавалось тоскливо-безнадежное мычание. Наступили холода, опавшие листья закрыли траву, и коровам (отбились, видимо, бедняги, от перегоняемого |
|
|