"Владимир Малов. Зачет по натуральной истории" - читать интересную книгу автора

действительно никто не должен знать.
- На мою скромность вы вполне можете положиться, - сказала бабушка.
Бренк набрал в грудь воздуха.
- Если в вашем времени кто-нибудь что-нибудь о нас узнает, последствия
могут быть самыми непредсказуемыми.
Александра Михайловна понимающе кивнула.
- Мы, конечно, сами виноваты, - сказал Бренк. - У нас стабильность
хронопереноса разладилась, а мы и не заметили поначалу... Потом было уже
поздно: исчез эффект кажущегося неприсутствия, а блок аварийного
возвращения тоже вышел из строя. Запчастей у нас собой нет, неполадку не
исправишь. В общем, в двадцать третий век сами мы уже не можем вернуться.
Надо ждать, когда там спохватятся и вытащат нас из вашего времени с помощью
страховочных средств.
- М-да, - участливо сказала бабушка. - А что же такое понадобилось вам
в нашем двадцатом веке?
- Мы зачет должны сдавать, - сказал Бренк. - Зачет по натуральной
истории. Ах да, вам непонятно, наверное. Натуральная история, это когда
наблюдаешь какой-то момент прошлого своими глазами.
- Что ж тут непонятного, - сказала доктор педагогических наук.
- Да нет, вы, все-таки, не верите, я вижу! - воскликнул Бренк с
досадой. - А вот они, - он кивнул на Петю и Костю, - сразу поверили,
правда, мы им далеко не все могли рассказать, да и времени было мало. Но я
сейчас докажу, я аппаратуру принесу. Блок индивидуального хронопереноса и
фонокварелескоп. Тогда вы сразу поверите, потому что на них год выпуска
указан.
Мгновение спустя на столе появилась аппаратура - устройство, похожее
на комбинацию транзистора с биноклем, и маленький полупрозрачный ящичек с
ручкой, чтобы его можно было носить. Бренк поднял верхнюю крышку ящичка, и
Александра Михайловна, поправив очки, медленно прочитала:
- "Юпитерогорск. Маломерные хроноаппараты. 2261 г."
Доктор педагогических наук откинулась на спинку кресла и кашлянула.
Петр и Костя, сгорая от любопытства, заглянули во внутренности
аппарата и увидели сложнейшую путаницу мелких деталей. Ничего нельзя было в
них понять.
- Вот это да! - восхищенно воскликнул Петр.
- Рассказывайте, молодой человек, - не очень уверенным голосом
попросила Александра Михайловна.
- В общем, начать надо с того, - сказал Бренк, - что живем мы в 2267
году.
- В феврале, - уточнил Златко.
- В феврале 2267 года, - повторил Бренк, - и вот сейчас мы должны
сдавать зачет по натуральной истории...
Он рассказывал, и истина, невероятная истина, краешек которой уже был
приоткрыт перед Петей и Костей, понемногу становилась все более четкой,
определенной и, удивительное дело, - все менее невероятной.
Ну что ж сверхъестественного, в конце концов, в том, что школьники
двадцать третьего века Бренк и Златко, изучавшие среди прочих дисциплин и
натуральную историю, получили такое задание: незаметно снять фильм о жизни,
учебе и быте школьников двадцатого века?
Ведь и раньше Бренку и Златко случалось с помощью блока