"Владимир Малов. Поваровка под колпаком" - читать интересную книгу автора

нас потом из этой идеи получилось. Тут, брат, такие возможности!
- Молодые люди! - строго оборвала готовую было начаться
научно-техническую беседу Александра Михайловна. - Есть сейчас вещи
поважнее! Как я понимаю, то, что сейчас происходит в дачном поселке, уже
все мировое сообщество волнует.
- Включаю видеокамеру, - виновато сказал лауреат Нобелевской премии.
На мониторе появились крыши дач, сады, улицы. Казалось, телепередача
ведется с низко летящего вертолета.
Лаэрт-второй немного помолчал, но потом опять не сдержался и продолжил
объяснения: - Скоростью телекамеры можно управлять. Можно вообще ее
остановить.
И точно, изображение остановилось. На экране застыла шиферная крыша,
утопающая в вишневом саду.
- Здесь Иван Спиридонович Тимофеев живет, он в МАДИ преподает
английский язык. А сосед у него, - телекамера зависла над соседним
участком, где самым видным объектом был огромный кирпичный гараж, -
начальник почтового отделения. Вообще у нас в поселке много интересных
людей. Кинокритик, тренер команды бобслеистов. Даже композитор, соседям от
его рояля житья нет.
Мини-телекамера медленно двинулась дальше.
- Вот магазин, сюда Иван Иванович раньше за продуктами ходил. Рядом
живет не знаю кто, дальше тоже не знаю. А еще, - лауреат Нобелевской премии
оживился, - у нас такой способный парнишка есть! Школу в двенадцать лет
закончил, сейчас на втором курсе института, беседуешь с ним и радуешься.
Посмотреть на него хотите?
- Посмотрим, когда понадобится, - отрезала Александра Михайловна.
Телекамера, подчиняясь манипуляциям Изобретателя на пульте, поднялась
выше. На мониторе появилась железнодорожная станция.
Тут, как и следовало ожидать, творилось что-то несусветное.
На платформах и на путях было черным-черно от людей. За станцией тоже
было полно народу. Но две темные массы были разделены узкой пустой
полоской. Так и хотелось назвать ее нейтральной полосой на государственной
границе.
По другую ее сторону на рельсах были не только люди, но и длинная
череда стоящих впритык друг к другу электричек.
Лаэрт-второй опустил камеру ниже, и крупным планом стали видны лица
людей.
По обе стороны нейтральной полосы они были одинаково ошарашенными.
Собственно, подумал Костя, какие иные чувства должны испытывать люди,
оказавшиеся в подобной ситуации?
Радости мало: с одной стороны никак не можешь выйти за пределы
невидимого кольца, а с другой никак не войдешь. Хотя кому-то сейчас
наверняка нужно позарез выбраться наружу, а другим попасть внутрь.
Люди все-таки пробовали преодолеть преграду: ощупывали невидимый
барьер руками, надеясь найти в нем прореху, двигались вдоль него вправо,
влево. Со стороны такие движения могли показаться даже забавными: ничего
нет, а руки, видно, упираются во что-то твердое, и вообще похоже на
какой-то нелепый танец без музыки.
Кстати, оказалось, что преграда не мешала переговариваться - люди с
той и другой стороны, судя по движению губ, обменивались растерянными