"Владимир Малов. Открытие Америки или Перенос Коровушкина" - читать интересную книгу автора

синхронизатор и понял, что новый француз сказал:
- Пьер, ты словно дитя! Совершенно очевидно, что о Лапидовиле они не
могут знать. Ну посмотри на них! Ты чуть не сболтнул лишнего! Хорошо хоть не
пояснил, что значит "совместный". Забыл о принятом между нами соглашении? А
любая мелочь может сыграть для нас, когда мы вернемся, совершенно
непредсказуемую роль! Ты этого хочешь добиться?! Или ты уже не веришь, что
мы вернемся?
- Но не сболтнул ведь, - беззаботно ответил первый француз, тоже
перейдя на французский язык. - До Лапидовиля им действительно очень-очень
еще далеко. А в то, что мы обязательно вернемся, я верю.
На уровне подсознания Николай Леонидович пришел к витиеватому
умозаключению: второй француз тоже знает русский язык, если понял слова
первого француза, сказанные по-русски, и сделал ему за них замечание, но уже
на французском языке, полагая, что в этом случае русский исследователь не
поймет, за что именно сделано замечание.
Поэтому, оставив, пока все прежние вопросы, на которые он не получил
ответов, Николай Леонидович сосредоточился на загадочном научном центре под
названием Лапидовиль, желая одновременно показать французам, что французский
язык для него не загадка,
- Почему вы говорите, что до Лапидовиля нам с Василием очень-очень
далеко? - спросил он напрямик.
Французы переглянулись, но отвечать почему-то никто из них не стал.
Воцарилось неловкое молчание.
Что касается! бородачей-новозеландцев, то все эти русско-французские
переговоры он и слушали молча, но, тоже переглядываясь, причем лица у обоих
снова стали веселыми, словно они в полной мере осознавали комизм всего
происходящего. Однако когда враз го зоре возникла неловкая пауза, ситуацию
поспешил разрядить как раз один из новозеландце".
- Нам давно пора представиться, - сказал он Николаю Леонидовичу. - Пит
Фергюссон, с вашего позволения.
- Майкл Морган, - назвался и второй новозеландец. Николай Леонидович,
как того требовал долг вежливости, отвлекся от французов и представился
тоже.
- Николай Леонидович Коровушкин, - сказал он, - а это мой ассистент
Василий... э-э... Василий Степанович Лыков.
- Что? Вы Коровушкин?! Ник Коровушкин?! - воскликнул Пит Ферпоссон с
безмерным удивлением, но вместе с тем восторженно.. - То-то мне показалось,
что ваше лицо...
Лицо Майкла Моргана тоже стало восхищенным.
- Ник Коровушкин! - выговорил Майкл Морган. - Позвольте пожать вам
руку. Разве я мог представить, что когда-нибудь смогу это сделать!
Николай Леонидович, окончательно растерявшись, пожал руки обоим
новозеландцам. Рукопожатия бородачей были ощутимыми. Значит, отметил Николай
Леонидович краешком сознания, о наложении разных пространственно-временных
координат друг на друга, при котором индивидуумы могут свободно проходить
друг сквозь друга, в данном случае речи не было.
А то, что новозеландцы откуда-то знали его имя, вообще не укладывалось
в сознании. Промелькнула, правда, совсем уже нелепая мысль: а не
присутствовали ли они на каком-нибудь его выступлении на одном из
бесчисленных международных научных симпозиумов?