"Альберт Мальц. Такова жизнь " - читать интересную книгу автора

глубоко сидевшие в глазницах, засверкали, точно маленькие драгоценные
камешки. Верхняя губа вздернулась, обнажив желтые зубы. - Правильно,
Чарли, - мягко сказал Токхью, и тон у него, как ни странно, был довольный, -
тебя этим не проймешь. - Глаза его блестели. - Мало того: когда понадобится,
Чарли, я буду ползать перед тобой на коленях. Да, сэр! А знаете, почему? -
сказал он ее смешком, в котором слышались и злоба и удовольствие. - Потому
что я человек умный! Захочется мне чего-нибудь, и я все сделаю, а своего
добьюсь; понадобится - и ползать буду! Да, сэр! - Голос его гудел. - Деньги,
Чарли, деньги! А умный человек ползает перед теми, у кого они есть! - Шериф
потянулся за бутылкой. Он с жадностью сделал несколько глотков. Потом
стиснул губы в напряженной, злобной улыбке. - Я держусь тем, что плачу кому
следует. Да, сэр! И получаю с кого следует! Да, сэр! Я лижу кое-кому пятки,
и те, кто от меня зависят, лижут мне. Да, сэр! Правильно я говорю, мистер
Таун?
- Ну, еще бы! - со смехом сказал Таун.
- Стоит мне только цыкнуть на вас, вы уже готовы мне пятки лизать.
Верно, мистер Таун?
- Ну, еще бы! - смеялся понятой.
- И так оно и должно быть, - горделиво заключил шериф. - Такова жизнь!
А разбираются во всем этом только умные люди. Вот я разбираюсь, - сказал он,
торжествующе глядя на обоих понятых, - уж я-то разбираюсь. - Он отпил из
бутылки еще на два пальца. - Вот посмотрите, - шериф показал на лужайку
перед домом Смоллвуда, где в тени бродили жирные овцы. - Вот что эти
Смоллвуды могут себе позволить! Смоллвуды держат овец только для того, чтобы
те подстригали им лужайки. А мы этого не можем, - злорадно заключил он, - мы
не можем! - Он поднял бутылку и снова заговорил, не переставая глотать
виски. - "Захватите с собой двух понятых, мистер Токхью!" Я спрашиваю: "А
что случилось, мистер Смоллвуд?" А он отвечает: "Приезжайте часам к
двенадцати". - Токхью уставился на своих понятых. - Ну, что это за ответ?
Понятые молчали.
- И вот я выезжаю в воскресенье - заметьте, в воскресенье - и мчусь
сюда, посадив за руль моего племянника, а мистер Смоллвуд скажет мне:
"Мистер Токхью, будьте любезны, почешите мне спину!" А что я сделаю? - Шериф
помолчал, глядя на понятых горящими, как драгоценные камни, глазами. - Как
что? Почешу ему спину! Пусть что хочет подставляет, где угодно почешу, - с
торжеством закончил он. - Потому что это мистер Эвери Дж. Смоллвуд, а у него
десять тысяч акров земли и тысяча негров, и я сделаю все, что он прикажет,
будто я сам негр, - потому что от него зависит, останусь я на своем теплом
местечке или нет. Да, сэр! - Токхью хлопнул себя по острой коленке
ладонью. - Я пойду к мистеру Смоллвуду и покорно опущу голову и буду скрести
себе брюхо, а мистер Смоллвуд скажет: "Вот, так и надо! Этот человек знает
свое место. Лучшего шерифа мне не найти". - Токхью радостно фыркнул. Он
ударил рукой по обивке сиденья. - А я, как негр-издольщик, - стою да брюхо
поскребываю!
Шериф быстро встал. Он надел свой длинный, черный, как у пастора,
сюртук. - Трогай, Чарли! - заорал он. - Гони во всю мочь. Уж очень мне охота
брюхо поскрести!

II