"Владимир Малыхин. Наследник (повесть-трилогия) " - читать интересную книгу автора

Аня и маленький Витька уже давно привыкли к ночным дежурствам Георгия.
Но в ту ночь Аню мучила какая-то смутная тревога, она никак не могла заснуть
и, чтобы скоротать время, достала из книжного адвокатского шкафа томик
"Поэзы" Игоря Северянина и уселась в кресло-качалку. Глаза заскользили по
строкам.

... Это было у моря, где ажурная пена,
Где встречается редко городской экипаж.
Королева играла в байте замка Шопена,
И, внимая Шопену, полюбил ее паж.

Она захлопнула томик и устало прикрыла глаза, подумала: "Ажурная пена,
королева, паж..." - Вчера его милицейский кучер нечаянно проговорился, что
сегодня ночью облава на притон налетчиков. Она тревожно взглянула на дорогие
напольные кабинетные часы "Павел Бурэ", и они, словно отвечая ей, сердито
пробили три раза.
Георгий появился в четыре. Его ввели в комнату два милиционера, бережно
поддерживая под руки. Он проговорил, силясь улыбнуться:
- Не волнуйся... Пустяки... Царапина. - Гимнастерка его была
расстегнута, и Аня увидела перевязанную грудь. Аня вскрикнула. Закружилась
голова, розовый абажур настольной лампы как жар-птица, порхнул в ее сторону,
ослепил глаза. Она очнулась на диване. Георгий сидел рядом с ней, гладил ее
по голове:
- Ну, что ты, Анка? Успокойся! Это же царапина. - Разбуженный шумом, в
комнату вбежал перепуганный, заспанный Витька. Увидев раненного отца и
лежащую на диване бледную, заплаканную мать, он долго сдерживал слезы, но
в.конце концов не выдержал и с плачем бросился к ним.
"Царапина оказалась серьезным ранением, и Дружинину по этой причине
пришлось уйти из милиции. Он был направлен, в счет первой партгысячи, на
учебу в МВТУ имени Баумана.


* * *

Скоро в квартире появились новые, не виданные еще Витькой вещи:
чертежные доски, рейсшины, треугольники и фигурные линейки, рулоны чертежной
бумаги, готовальни, карандаши "Сакко и Ванцетги"... По вечерам у них стали
собираться новые друзья Георгия - студенты парттысячники. Их бурные диспуты
по диамату, сопромату, политэкономии, истории партии и другим мудреным
наукам часто продолжались до рассвета. Для Ани и Витьки стали привычными
слова: КПД, производительность труда, цена производства, режим экономии,
НОТ, система Тейлора... Сонная Аня, подавая им очередной кипящий чайник,
хлеб и сахар, нередко предупреждала: - Господа студиозы! Хлеб и сахар
кончился, пора закругляться! - В ответ они высоко поднимали чайные стаканы и
весело провозглашали в ее честь изысканные тосты, заявляя, что она их добрая
кормилица и что после грядущей победы мировой революции ей непременно
поставят золотой памятник за то, что она бескорыстно и самоотверженно
помогала республике Советов ковать кадры красных командиров производства.
Иногда хлеб и сахар они приносили с собой.