"Игорь Малышев. Подменыши (роман Журнальный вариант) " - читать интересную книгу автора

пространства мегаполиса.
Белка и Эльф прошлись по крыше, посмотрели по сторонам.
- Да, действительно хорошо. Парим над городом, как судьи небесные.
Замечательное место.
В небе над ними неслись черные, похожие на бесконечное стадо бизонов
тучи, а еще выше сияла яркая, будто отлитая из таинственного небесного
золота, луна.
Открыли по бутылке портвейна. Вино потекло по вздрагивающим пальцам.
- Пусть у нас никогда не возникнет сомнений в том, что перед нами лежат
великие пространства! - кинула тост Белка сквозь порывистый и бьющий
весенний ветер.
Они выпили. Эльф застегнул молнию на ветровке до самого подбородка и
спросил:
- А ты видишь перед собой великие пространства? Я, например, не вижу. И
уже давно. Я не знаю, как мы будем жить дальше. Чем мы будем жить дальше?
Ты, Белка, будешь петь, а мы слушать и пить за твой счет? И так всю жизнь?
- Ты считаешь, что я зарабатываю эти деньги нечестно? Или я тебе
настолько неприятна, что ты отказываешься что-то брать у меня? - усмехаясь
хитро, спросила Серафима.
- Нет, конечно. Я говорю о движении вообще. О свете в окошке. Чего нам
желать? К чему стремиться? Я, по-моему, больше ни во что не верю. Раньше я
жил тихо и спокойно. Что-то зарабатывал, что-то тратил. Читал какие-то
книги, из которых не делал никаких выводов. И по большому счету, все мне
было все равно. А потом я связался с вами и увидел, что есть другая жизнь.
Не та, моя, "чуть теплая", а настоящая, шершавая, жестокая. В запекшейся
крови, которая непонятно откуда взялась - то ли убили кого, то ли кто-то
родился. У меня будто глаза открылись, что ли.
Словно я всю жизнь проходил в темных очках, а теперь они разбились, и
свет выжигает мне глаза.
Он замолчал, вздохнул и продолжил:
- И сколько я ни смотрю вокруг, мне кажется, что всем в этом мире
руководят глупость и жадность. Какие-то беспредельные глупость и жадность. А
сам мир, разлагаясь на глазах, стремительно катится к
Армагеддону.
- А нами что, по-твоему, руководит, глупость или жадность? -
поинтересовалась Белка.
- Вами что-то другое руководит, - ответил Эльф. - Вы не от мира сего.
Из какой-то другой сказки. Потому-то я, наверное, и увязался за вами.
- Зря ты так, - сказал Сатир, встряхивая свою бутылку. - Нельзя
разочаровываться в жизни.
- Ну конечно... - отмахнулся Эльф. - И что ж ты мне посоветуешь?
- А что тут советовать? - пожимая плечами, проговорил Сатир. -
Например, можно повисеть, вцепившись в край крыши. Двадцать четыре
этажа - хорошая высота. Хорошо прочищает мозги.
- Ты это серьезно? - спросила Белка.
- Вполне.
- Ты сдурел? А вдруг у Эльфа рука сорвется? И что тогда?
- В этом-то и весь смысл. Когда под тобой семьдесят метров пустоты и
вся жизнь твоя зависит от кончиков пальцев, думается намного легче и
правильней.