"Мераб Мамардашвили. Филосовские чтения" - читать интересную книгу автора

поэт сочиняет стихи или Цезарь переходит Рубикон. Мы совершаем их, когда
совершаем поступок, выделенный из всех остальных. Следовательно, в философии
мы имеем дело с категорией личностных поступков. Философия, как это ни
странно, появляется там, где появляются личностные структуры. Только при
восприятии слова "личность" нужно избавиться от всех обыденных ассоциаций,
которые автоматически приходят нам в голову и при этом организованы вокруг
экзальтирования индивидуальных отличий.
От всех этих ассоциаций нужно избавиться, чтобы понять, о чем идет
речь. И кстати, это очень просто сделать. Достаточно вслушаться в то, что мы
говорим. Слова в нашем языке (я не устаю это повторять) существуют не
случайно. Ведь человеческий язык - самое кумулятивное явление, какое только
существует, то есть самое "напичканное умом", упакованное внутри истории. У
слов есть ум - не наш ум, отдельных людей, которые произносят слова, а ум
самого языка. Для массы оттенков наших эмоций, мыслей, вещей существуют
тысячи слов. И они не случайно существуют. Вот, например, мы говорим:
человек совершил такой-то поступок. Мы оцениваем это по-разному, считая,
скажем, что он поступил так, потому что он мусульманин. Или он поступил так,
потому что - грузин. То есть согласно каким-то обычаям культуры, к которой
он принадлежит, по каким-то нормам религии или нравственности, которым он
следует. А иногда или, вернее, чаще всего мы говорим: человек поступил так,
потому что что-то хотел или стремился к тому-то. Что мы имеем в виду?
Интерес. Значит, мы приписываем человеку, во-первых, идеи, нравы и обычаи
культуры, к которой он принадлежит, и, во- вторых, интересы. Мы понимаем,
что поведение человека диктуется каким-то интересом, стремлением к чему-то.
И я могу еще бесконечно перечислять - добавим к этому, скажем, категорию
удовольствия-неудовольствия. Вот поступил, потому что хотел есть, например,
искал какого-то состояния удовольствия, которое избавляет от другой
ситуации, от ситуации неудовольствия. Значит, интересы, нормы культуры и т.
д.
Но оказывается, есть еще одна вещь, без которой слово "личность" просто
не существует. Эмпирические интересы, желания, удовольствие и вдруг -
поступок, который не вытекает из всего этого, и тогда мы говорим: личностное
основание. Поступил как личность. То есть не по удовольствию или
неудовольствию, не по интересу, предмет которого находится вне человека,
вообще не по какому-то внешнему основанию его поведения - норме, закону,
обычаю. Ничего этого нет, а поступок есть - поступил личностно. Он поступил,
сам взяв на себя весь риск, всю ответственность, не имея на то никаких
оснований, кроме самого поступка.
Личностное поведение, личностный поступок... Тем самым фактически я
добавил еще одно определение к определению бытия. Все, что я говорил о
бытии, об этом теперь можно сказать и по-другому, а именно: то, что имеется
в виду под бытием в философии, есть самобытие. Ибо что такое личность? Это
нечто, что не имеет никаких других оснований, кроме самого себя, то есть -
само-бытие. О чем говорит философия, когда говорит о бытии? О само-бытии.
Философский язык связан с языком личности и личностной структуры, которая
отличается тем, что это - самобытийствующая структура в том смысле, что
основание ее и есть она же сама. Если мы возьмем появление философии на фоне
традиции, на фоне мифа и т. д., то совершенно ясно увидим выделенность в
истории философских мыслей и актов в качестве способов утверждения
личностного бытия или само-бытия человека (если будем, конечно, смотреть на