"Дмитрий Мамин-Сибиряк. Депеша (Сибирские рассказы)" - читать интересную книгу автора

Иван Андреич, взглянув на итог, просто онемел: проклятые французики
"заитожили" целых тридцать шесть тысяч.
- Это... это... это что же такое? - бормотал старик. - Нет, я не
могу... Обращайтесь к опеке.
- Нам все равно. Можете проверить все счета.
Иван Андреич по привычке взял один счет и дочитал только до поросенка,
оцененного в шестнадцать рублей.
- Нет, нет, я ничего не знаю, - застонал он.
- В таком случае до свидания-с...
- Всего хорошего.


III

Когда француз ушел, Иван Андреич отдал приказ никого больше не
принимать. Он был возмущен до глубины души этим кабацким счетом. Вот так
Николай Ефимыч, даже весьма отличились!.. Прежде Платон Ефимыч по гусарской
своей части сильно кутили, и тоже бывали аховые счета к Новому году, но там
военное дело было, невозможно никак иначе, а Николай по-штатски какие
поступки начинает поступать.
- Вот ужо зададут опекуны жару и пару, а то и совсем просто сделают -
пошлют проклятому французу цидулку: "Так и так, счета подписаны
несовершеннолетним, и мы не желаем платить". Эх, не посмотрел, есть ли марки
гербовые на счетах, а то в окружном суде здорово бы подтянули французишку...
Да и счета еще вот как надо проверить. Шестнадцать рубликов поросенок... На
такие деньги мужичок может коровушку купить, детки с молочком бы были... Эх,
Николай Ефимыч, Николай Ефимыч! Тоже хорошо вот две дюжины женских рубашек -
двести сорок рубликов плакали. Это уж штуки немки Берты. Очень она жадна на
одежу... И кофточек захотела... Тьфу!..
Благодаря болтливости кучеров, швейцаров и разных услужающих Иван
Андреич отлично знал все шашни молодого барина и смотрел на многое сквозь
пальцы. Например, немка Берта еще ничего, можно терпеть. Француженка
Клеманс - ну, эта похуже. Эту рубашками да кофточками не утешишь, а больше
по ювелирной части. А хуже всех англичанка Свен - та прямо потребовала дачу
в Павловске, полный выезд и прочую сервировку, какая полагается на ихнем
гусарском положении. Тоже, хоть и девицы, а своя служба, в этом роде...
А молодой барин все спал и спал. Иван Андреич два раза посылал Гришку
Отрепьева в спальню, и тот возвращался ни с чем: спит молодой барин.
- Врешь ты все, непутевая голова! - обругал его Иван Андреич и
направился сам.
Надо переговорить, а то француз увертлив, наврет не знаю что. Как это
язык этот французский поворачивается на такие слова: тридцать шесть тысяч...
Ведь на такие деньги церковь можно выстроить где-либуДь в бедной деревушке.
Молодой барин действительно спал и, когда Иван Андреич его разбудил,
страшно рассердился.
- Э... э... Что там случилось? Пожар? Наводнение?
- Николай Ефимыч, тут, значит, француз этот...
- Какой француз?
- А этот... Из ресторана... Счет в тридцать шесть тысяч приволок... Как
же это так?