"Эмиль Мань. Повседневная жизнь в эпоху Людовика XIII " - читать интересную книгу автора

затканными золотом и шелком гобеленами. Кровать с балдахином на высоких
столбиках стояла на возвышении, доступ к ней преграждался своего рода
балюстрадой; тем же обильно расшитым атласом, из которого были сделаны
укрывавшие спящего короля от нескромного взгляда занавески, были обиты
кресла и полукресла. К спальне примыкал довольно тесный кабинет, выходивший
в куда более просторные апартаменты царственной супруги, - вот и все
королевские покои.
В такой обстановке протекала повседневная жизнь Людовика XIII[16]. Вид
из окон открывался разный: с какой стороны посмотреть... Одни окна выходили
на цветники протянувшегося вдоль Сены Сада Инфанты, отсюда король мог
любоваться чудесной зеленью, обрамлявшей реку, наблюдать за беспрерывным
движением лодок и кораблей, за кишащими у Школьных ворот людьми и экипажами.
Из других открывалось куда более печальное зрелище внутреннего двора,
обрамленного мрачными на вид строениями, по двору туда-сюда сновали
придворные, солдаты, торговцы, прислуга. Но вряд ли Его Величество получал
удовольствие от созерцания хоть той, хоть иной картины.
Странный государь! Написать его психологический портрет, впрочем, как и
попросту понять его психологию, дело довольно трудное. Окончательно
завоевавший благодаря насилию свой престол в 1617 г., он вынужден был, хотя
на самом деле и предпочитал загородные резиденции, обосноваться в Лувре и
стать добровольным узником этой мрачной крепости. Потому что только под
кровом дворца, который давал пристанище стольким блестящим правителям, он
мог почувствовать себя настоящим королем.
Убежденный в том, что является истинным помазанником Божьим,
проникнувшись сознанием как собственного всемогущества, так и собственного
величия, Людовик хотел, не сгибаясь под тяжким грузом власти, пользоваться
ею по совести, но темперамент побуждал его к созданию вокруг себя
патриархальной атмосферы, в которую он мог бы окунуться с головой, к тому,
чтобы действовать по доброй воле, к тому, чтобы удалять от себя тех, кто
особенно ему докучал. Он часто завидовал провинциальным дворянчикам, которые
в своих владениях вволю скакали на лошадях, охотились, с аппетитом ели,
крепко пили, а главное - не были обременены никакими заботами. Ведь ему
самому приходилось жить среди толпы. Королевский дом насчитывал более 1300
персон - от достойных стать венценосными особ, от - спускаемся пониже -
придворных и чиновников всякого рода, прислуги всех уровней, торговцев,
музыкантов, комедиантов, шутов до карликов и юродивых. А кроме того,
существовала и личная королевская гвардия, состоявшая из 9 850 солдат,
дежуривших то днем, то ночью - в зависимости от обстановки.
Обеспечив своему королевскому величеству полный блеск вот таким вот
изобилием вокруг знатных сеньоров, военных и обслуги, Людовик, напротив,
счел совершено бесполезным подчинять Двор и тем более себя самого каким бы
то ни было новым правилам жизни. Как и его отец, Генрих IV, он ограничился
молчаливым признанием церемониала, обнародованного Генрихом III еще в 1585
г., и соблюдение правил, предписываемых им, придавало всем действиям короля
некую театрализованную торжественность. Но, с другой стороны, правила эти
соблюдались лишь в тех случаях, когда из-за нарушения пострадало бы
достоинство Его Величества.
Приближенные к нему современники дружно называли Людовика XIII
королем-ипохондриком, подчеркивая, что ипохондрия была чуть ли не главной
чертой его личности. Впрочем, чему тут удивляться? Тревожность, перепады