"Осип Мандельштам. Четвертая проза" - читать интересную книгу автора

выпущенных из тюрьмы.

5


Дошло до того, что в ремесле словесном я ценю только дикое мясо, только
сумасшедший нарост:

И до самой кости ранено
Все ущелье криком сокола -

вот что мне надо.
Все произведения мировой литературы я делю на разрешенные и написанные
без разрешения. Первые - это мразь, вторые - ворованный воздух. Писателям,
которые пишут заранее разрешенные вещи, я хочу плевать в лицо, хочу бить их
палкой по голове и всех посадить за стол в Доме Герцена, поставив перед
каждым стакан полицейского чаю и дав каждому в руки анализ мочи Горнфельда.
Этим писателям я запретил бы вступать в брак и иметь детей. Как могут
они иметь детей - ведь дети должны за нас продолжить, за нас главнейшее
досказать - в то время как отцы запроданы рябому черту на три поколения
вперед.
Вот это литературная страничка. У меня нет рукописей, нет записных
книжек, архивов. У меня нет почерка, потому что я никогда не пишу. Я один в
России работаю с голосу, а вокруг густопсовая сволочь пишет. Какой я к черту
писатель! Пошли вон, дураки!
Зато карандашей у меня много и все краденые и разноцветные. Их можно
точить бритвочкой "жиллет".
Пластиночка бритвы жиллет с чуть зазубренным косеньким краем всегда
казалась мне одним из благороднейших изделий стальной промышленности.
Хорошая бритва жиллет режет как трава-осока, гнется, а не ломается в руке -
не то визитная карточка марсианина, не то записка от корректного черта с
просверленной дырочкой в середине.
Пластиночка бритвы жиллет - изделие мертвого треста, куда входят
пайщиками стаи американских и шведских волков.

7


Я китаец, никто меня не понимает. Халды-балды! Поедем в Алма-Ату, где
ходят люди с изюмными глазами, где ходит перс с глазами как яичница, где
ходит сарт с бараньими глазами.
Халды-балды! Поедем в Азербайджан!
Был у меня покровитель - нарком Мравьян-Муравьян, муравьиный нарком
земли армянской, этой младшей сестры земли иудейской. Он прислал мне
телеграмму.
Умер мой покровитель - нарком Мравьян-Муравьян. В муравейнике
эриванском не стало черного наркома. Он уже не приедет в Москву в
международном вагоне, наивный и любопытный, как священник из турецкой
деревни.
Халды-балды! Поедем в Азербайджан!