"Томас Манн. Рассказы" - читать интересную книгу автора

миновать",- подумал он. Мертвенный покой воцарился в его душе.
Дверь распахнулась, лакей пошел ему навстречу, взял визитную карточку и
взбежал вверх по лестнице, устланной красной ковровой дорожкой. С этой
дорожки, замерев в неподвижности, господин Фридеман и не спускал глаз, пока
не вернулся лакей с докладом, что госпожа просит пожаловать наверх.
Наверху, у двери, ведущей в гостиную, он оставил свою трость и бросил
взгляд в зеркало: он был бледен, глаза воспалены, неуемная дрожь сотрясала
руку, державшую цилиндр.
Лакей открыл дверь, и он вошел. В просторной гостиной окна были
завешены, царил полумрак. Направо стоял рояль, а в середине комнаты вокруг
стола - обитые коричневым шелком кресла. Слева над кушеткой висел пейзаж в
тяжелой золоченой раме. Обои тоже были темные. Поодаль в эркере стояли
пальмы.
Прошла минута, прежде чем госпожа фон Риннлинген, раздвинув портьеру
справа, бесшумно пошла ему навстречу по толстому коричневому ковру. На ней
было совсем простенькое платьице в красную и черную клетку. Из эркера
проникал столб света, в котором кружился хоровод пылинок, он упал прямо на
ее тяжелые рыжие волосы, на мгновение они вспыхнули червонным золотом.
Оценивающий взор ее странных глаз был обращен прямо на него, нижняя губка,
как всегда, выпячена вперед.
- Сударыня, - начал господин Фридеман, глядя вверх - он едва
доставал ей до груди, - со своей стороны и я хотел бы засвидетельствовать
вам свое почтение. Когда вы изволили навестить моих сестриц, я, к сожалению,
отсутствовал... и от всей души сожалел...
Больше он не сумел сказать ни слова, она же все стояла и не сводила с
него глаз, словно требуя, чтобы он продолжал. Кровь бросилась ему в голову.
"Да она глумится надо мной! - подумал он. - И видит меня насквозь! А как
сужаются ее зрачки..." Наконец она сказала очень ясным и очень безмятежным
голосом:
- Как мило, что вы пришли, я тоже сожалела о вашем отсутствии...
Сядемте?
Она села рядом с ним, опустила руки на подлокотники кресла и откинулась
назад. Он сидел, подавшись вперед, и держал свой цилиндр между колен. Она
сказала:
- Вы знаете, что четверть часа назад у меня были ваши сестры и
сказали, что вы нездоровы?
- Да, правда, - ответил господин Фридеман,- утром я чувствовал себя
неважно. Я думал, что не сумею выйти. Прошу простить мое опоздание.
-. У вас и сейчас больной вид, - сказала она очень спокойно,
пристально глядя на него. - Вы бледны, у вас воспаленные глаза. Вы и вообще
жалуетесь на здоровье?
- О,- запинаясь, выговорил господин Фридеман, - нисколько... я не
жалуюсь,
- Я тоже часто бываю больна, - продолжала она, по-прежнему не сводя с
него глаз, - но этого никто не замечает. Я нервна, и мне знакомы самые
удивительные состояния.
Она умолкла, опустила подбородок на грудь и выжидательно, исподлобья
посмотрела на него. Но он не отвечал, он сидел тихо, обратив на нее
внимательный, вдумчивый взгляд. Как необычно все, что она говорит, и как
трогает его этот ясный ломкий голос! На сердце стало так спокойно, -