"Елизавета Манова. Колодец" - читать интересную книгу автора

когда б не я это был? Нет, про людей худо не думаю. Из всяких троих, поди,
двое посмышленей меня будут. Только и того, что смалу за них жизнь
берется, по-своему гнет. Это я на отшибе жил, у бабки за спиной, а она
меня и не обламывала. А будь мне что терять, разве мог бы я так к
Наставнику прилепиться?
Мутные какие-то думы, не ко времени вроде, а я чую: что-то за ними
важное, такое, что прямо сейчас додумать надо. Сколь ни бейся, а одно
выходит: нельзя мне теперь ни в чем оплошать.
Один это был случай - боле не повторится. Может и есть наверху такие,
как я, может и есть внизу еще такой Наставник, да когда они встретятся? А
времечко-то идет, люди-то мрут. Один я за все в ответе, ни спуску мне не
будет, ни послабления.
И тут чего-то успокоился я, даже весело стало. Потому, когда все
решено, оно как-то проще.
Тут как раз меня Наставник и позвал. Поднялся я, взял засечку и пошел
к нему по маячку. И что ни шаг, то трудней, потому что опять они на меня
уставились. Уши давит, нутро выворачивает, а я зубы сцепил: нет, думаю, не
сломаете!
Опять им Наставник про разговорник мой напомнил: какая частота и
какая скорость речи, и вопросы предложил задавать. Тут, вблизи, я его
почувствовал, наконец, и как ему за меня страшно почувствовал. Мне его
прямо жаль стало, я-то уж ни чуточки не боялся. Стоял как дурак перед
оградой, и ждал чего ж у меня сейчас спросят. А они все молчат, не знают с
чего начать. Наконец, выскочил один, и вопрос самый дурацкий, как водится.
Кто я, спрашивает.
- Человек, - отвечаю. Это я на своем языке сказал и пояснил сразу: -
Так зовут себя разумные, что живут наверху.
Ну, тут сразу другой. Сколько вас, спрашивает. Вот это уже в точку!
- Не могу сказать, - отвечаю. - По причинам, от нас независящим, люди
сейчас разобщены. Та община, в которой я вырос, отрезана от мира
непроходимыми ядовитыми пустынями. Знаю только, что здесь прямо у нас над
головой, живет три-четыре сотни человек.
Это их маленько зацепило, но тут, как на грех, следующий вылез и
сразу все дело повернул. Как нам удается защищаться от температурных
скачков и жесткого излучения солнца, спрашивает.
Ну, сказал я про одежду, про жилища, что излучения никакого мы не
чувствуем, приспособились, наверное, и уж тут вопросы, как из мешка
посыпались. Есть ли на поверхности другие формы жизни, и как мы пищу
добываем, и правда ли, будто мы улавливаем электромагнитные колебания, и
какие у нас органы чувств, и как мы друг с другом общаемся, и какая у нас
общественная структура. Успевай отвечать! Честно сказать, так я на добрую
половину ответа не знал. Ну да мне не зазорно, так и говорю: не знаю, мол.
До того-то наша наука не дошла, о том-то и не задумывались, слишком
привыкли, а то-то сам узнать не успел, потому что маленьким был.
А потом один вдруг спрашивает, как я к Наставнику попал. Чую,
напрягся тот, а мне смешно.
- Из чистого любопытства, - отвечаю. - Захотелось в колодец
заглянуть.
А он свое гнет: как возникла идея такого эксперимента? По своей воле
я в нем участвую?