"Елизавета Манова. Рукопись Бэрсара" - читать интересную книгу автора - Чтобы вы поняли меня! Я вижу: вы меня судите... наверное, уже
осудили - разве это честно? Вы сами толкнули меня на этот путь... Зачем вы открыли мне суть всего? Прежде я верил лишь в волю божью: захочет господь - вознесет превыше всех смертных тварей, захочет - низринет в пучину скорбей. Хоть болел я душой за дело нашего господина, все видел, все слышал, да толку мне было с того, как дитяти от золота: поиграл и бросил. Зачем вы сдернули покров с незрячих моих очей? Зачем вы мне показали, как разумно и складно все устроено в мире господнем, где нет ни худого, ни малого, а все со всем совокупно? Нет, Учитель, это не упрек, счастие всей моей жизни, что встретил я вас, что вы мне разумение дали. Ибо - каюсь я вам - прежде бывало, роптал я на господа, что худо, мол, он миром правит, коль столько в нем скорби и столько неустройства. - А теперь не ропщешь? - Нет! Открыли вы мне путь, а дальше я уж сам пошел. Вгляделся в дела людские, и открылось мне, наконец, что бог вершит волю через людей: избирает их и открывает им волю свою. - И ты среди избранных? - Может быть! - ответил он резко. - Дважды коснулся меня перст господень. В черный год мора... - Таласар шевельнулся, но Рават жестом заставил его промолчать. Сухой, горячий огонь полыхал у него в глазах, красные пятна зажглись на скулах. - Отец не даст соврать. Один я остался в дому... смерть всех выкосила - даже слуг... только меня обошла. Для чего, Учитель? - А второй раз? - Зимой. Когда мы шли в Бассот. Господин наш был совсем плох, мы с ушли вперед, а я не мог идти. Мороз был, как пламя... он все выжигал... я сел и закрыл руками лицо... было так хорошо сидеть... я знал, что умру, и это было приятно. И вдруг - вы понимаете, Учитель? - как приказ: тебе нельзя умереть! Так надо, чтоб ты был жив! - И ты встал? - Да. Они ничего не заметили. - Хорошо, - сказал я терпеливо, - пусть ты избран. Но для чего? - Чтобы спасти Квайр! Да, я знаю, вы сочтете это неуместной гордыней. У Квайра есть господин мой аких и есть вы. Но, Учитель, победить - половина дела! Это как пашню засеять - какие еще плоды она принесет, и не заглушат ли добрые всходы плевелы? Вам тягостна власть, господин же аких наш уже немолод, и нет того, кто наследовал бы ему. Ужель это грех, что я помышляю из рук наставника моего и благодетеля, моего второго отца принять Квайр и оберечь его во всей силе его и величии таковым, каким господин мой аких мне его завещает? Нет, Учитель, в том долг мой и честь моя, ни друзья, ни враги, ни жалость, ни слабость телесная меня не остановят! - Поэтому ты и убрал от акиха всех прежних товарищей? - Так вы за это на меня сердитесь? Учитель, да у самого ведь душа болит, а как иначе? Всем ведь хороши - золото, а не люди, одна беда: деревенщина неотесанная! Никак им не уразуметь: нет Охотника, есть господин наш - аких Квайра! Как раз третьего дня... Посылаю я это к акиху Тарга со спешной вестью. Нагоняет он господина нашего во дворе, в зале Совета Благородных, да как заорет: "Эй, сиятельный аких!", а коль тот не |
|
|