"Елизавета Манова. Познай себя (Фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

доберусь! Я ведь воевать буду... убивать их, проклятых! И никто не
узнает... никто не узнает... никогда..."
Борис Николаевич всхлипнул, передернул затвор и выстрелил.


...Он был один в бесформенном душном нигде, и какая-то внешняя сила
деловито и безжалостно выдирала его из него самого, запихивала в
опустевшую оболочку новую, неведомую сущность, и Борис Николаевич (или уже
не Борис Николаевич?) сопротивлялся, как мог, цеплялся за то, что казалось
самым надежным - за воспоминания, но воспоминания тоже ускользали,
менялись, оборачивались иной жизнью, иной, невероятной, судьбой. И, смятое
тяжестью этой иной судьбы, то, что было Борисом Николаевичем погасло, и
остался он - единственный, тот, кто был всегда.


...Третий дым он увидел уже перед закатом и на миг остановился,
угрюмо стиснув ружье. Дым был медленный, ленивый, уже потерявший жирную
черноту - видно, деревню сожгли ночью или на рассвете. Та самая деревня,
где должен ждать Вальфар...
Он как-то побоялся додумывать эту мысль. Медленно, очень медленно
двинулся вперед, не сводя глаз с тающей в позолоченном небе тучки дыма.
Если Вальфар все-таки пришел вчера... нет, в стороне бы он не остался...
единственный его недостаток.
Было очень трудно давить страх: сидел внутри сереньким комочком,
готовый выпрыгнуть и смять мысли. Страх одиночества. Страх гибели
последней надежды. Если Вальфара нет...
Он представил себе этот путь - не до границы, тут он и сам доберется
- по землям Тиррина - и скверный холодок прошел по спине. Там, во
владеньях полоумных князьков, в горных вотчинах бесчисленных шаек, вся
надежда была только на разбойничьи связи Вальфара, на его дружков и
побратимов. А если я не доберусь? Смерть? Он только угрюмо пожал плечами.
Смерть - это пустяки. Всякий человек смертен, а солдат тем более. Страшно
не умереть, страшно не дойти, не сделать своего главного дела, которое
способен сделать только ты.
На миг он пожалел о своей дурацкой осторожности: надо было взять с
собой десяток надежных парней. Отряд - это куда верней, не проползем, так
пробьемся. Только на миг. Ни одному человеку он не мог рассказать о своем
деле. Слишком много "надежных" друзей оказались вдруг врагами, даже хуже -
не врагами, а трусами, жалкими червями, которые забились в норки, ожидая,
чем кончится бой...
Что-то странное мелькнуло в памяти: жена, сын, обрывки какой-то
давней, ненастоящей жизни. Мелькнуло и погасло. Все это давным-давно
потеряло смысл. Все потеряло смысл после поражения под Баррасом, когда
враги, грабя и убивая, затопили страну. Нет, гораздо раньше. Когда, зная,
что страна предана и продана, мы все-таки стояли у Барраса, вместо того,
чтобы уйти в леса, сберегая свои жалкие силы.
- К черту! - сказал он вслух. - Вальфар мог опоздать.
Нет, сам он в это не верил. Вальфар не мог опоздать. Просто он
д о л ж е н  был так думать, чтобы не струсить и не повернуть назад.
Горький, безнадежный запах гари еще на околице стиснул горло.