"Юрий Манов. Блин лохматый тчк" - читать интересную книгу автора - Служу Отечеству! - козырнул Кеша, сразу потеряв апломб. Генерал
поочередно подходил к каждому и награждал, в том числе и Николая, еще опиравшегося на палочку. Потом он остановился перед Блином Лохматым и долго смотрел ему в глаза. Блинного, Збруева и Куваева он тоже наградил, но не медалями, а крестами, судя по цвету - Андреевскими. Блинный приложил палец к губам, заговорщически нам подмигнул и выставил на стол три бутылки водки. - Не обмыть - традицию нарушить, но я ничего не видел. И еще... сходили бы вы сегодня в баню, постриглись бы... вас там ждут. - Еще раз подмигнув, он взгромоздил фуражку на бритый череп и вышел из столовой. Мы переглянулись. За полгода, что мы здесь паримся, кроме пива, надыбанного как-то Иннокентием, нам из спиртного ничего не перепадало. Ну, раз сам Блин принес... Мы разлили водку по стаканам и побросали туда свои медали, как в фильме "Горячий снег". - За что выпьем? - спросил Николай. - За непобедимую команду-семнадцать! - вскочил с места Кеша. - А я хочу выпить за то, чтобы больше никого не убивать, - раздался тихий голос. Все посмотрели на Славика, он сидел, тупо глядя в стакан, на дне которого захлебывался в водке святой Георгий вместе с лошадью и змеем. - Я никого не хочу убивать взаправду, - повторил Славик и, не чокаясь, выпил. Вы представляете, что может сделать алкоголь с неокрепшим организмом после полугодового воздержания? Мы решили достигнутым не ограничиваться и найти водку... Парикмахерша Люська, опершись щекой на ладонь, задумчиво гладила мою грудь, иногда пощипывая за редкие волоски. Ее крашеная грива легонько щекотала мое лицо, нежная грудка упиралась мне в бок. - У тебя подружка на гражданке есть? - спросила она. - Как тебе сказать, - ответил я уклончиво, - дружим давно, пишем друг другу. - А она красивая? - Вполне. - Красивее, чем я? Ну вот, начинается, сейчас она еще спросит: "Ты меня любишь?", и если ответ будет утвердительным, начнет допытываться, как именно я ее люблю. Знаю я такие вопросики. Но Люська не стала допытываться про величину моей любви. Она вдруг засмеялась и, нажав на мой сосок, как на пимпку звонка, сказала: - А ты знаешь, я могу с полным правом говорить, что меня многие красивые парни любили до потери памяти. Понимаешь? Да что ты можешь понимать? Последний мой выживший автоматчик с медалью "За отвагу" на выгоревшей гимнастерке задумчиво тренькал на балалайке, прикладываясь порой к бутылке самогона. Самогон он жрал прямо из горла, и я ему не препятствовал, пусть уж порадуется напоследок, ему сейчас в разведку идти, по сути - на верную гибель. Два "американских экипажа" в коричневых комбинезонах и песочного цвета танкистских шлемах дымили свои сигары, отливая порой на ствол молодой |
|
|