"Юрий Манов. Блин лохматый тчк" - читать интересную книгу автора

- Служу Отечеству! - козырнул Кеша, сразу потеряв апломб. Генерал
поочередно подходил к каждому и награждал, в том числе и Николая, еще
опиравшегося на палочку. Потом он остановился перед Блином Лохматым и долго
смотрел ему в глаза. Блинного, Збруева и Куваева он тоже наградил, но не
медалями, а крестами, судя по цвету - Андреевскими.

Блинный приложил палец к губам, заговорщически нам подмигнул и выставил
на стол три бутылки водки.
- Не обмыть - традицию нарушить, но я ничего не видел. И еще... сходили
бы вы сегодня в баню, постриглись бы... вас там ждут. - Еще раз подмигнув,
он взгромоздил фуражку на бритый череп и вышел из столовой.
Мы переглянулись. За полгода, что мы здесь паримся, кроме пива,
надыбанного как-то Иннокентием, нам из спиртного ничего не перепадало. Ну,
раз сам Блин принес...
Мы разлили водку по стаканам и побросали туда свои медали, как в фильме
"Горячий снег".
- За что выпьем? - спросил Николай.
- За непобедимую команду-семнадцать! - вскочил с места Кеша.
- А я хочу выпить за то, чтобы больше никого не убивать, - раздался
тихий голос. Все посмотрели на Славика, он сидел, тупо глядя в стакан, на
дне которого захлебывался в водке святой Георгий вместе с лошадью и змеем. -
Я никого не хочу убивать взаправду, - повторил Славик и, не чокаясь, выпил.

Вы представляете, что может сделать алкоголь с неокрепшим организмом
после полугодового воздержания? Мы решили достигнутым не ограничиваться и
оторваться. Оказывается, и здесь, в этой чертовой сверхсекретной дыре, можно
найти водку...
Парикмахерша Люська, опершись щекой на ладонь, задумчиво гладила мою
грудь, иногда пощипывая за редкие волоски. Ее крашеная грива легонько
щекотала мое лицо, нежная грудка упиралась мне в бок.
- У тебя подружка на гражданке есть? - спросила она.
- Как тебе сказать, - ответил я уклончиво, - дружим давно, пишем друг
другу.
- А она красивая?
- Вполне.
- Красивее, чем я?
Ну вот, начинается, сейчас она еще спросит: "Ты меня любишь?", и если
ответ будет утвердительным, начнет допытываться, как именно я ее люблю. Знаю
я такие вопросики. Но Люська не стала допытываться про величину моей любви.
Она вдруг засмеялась и, нажав на мой сосок, как на пимпку звонка, сказала:
- А ты знаешь, я могу с полным правом говорить, что меня многие
красивые парни любили до потери памяти. Понимаешь? Да что ты можешь
понимать?

Последний мой выживший автоматчик с медалью "За отвагу" на выгоревшей
гимнастерке задумчиво тренькал на балалайке, прикладываясь порой к бутылке
самогона. Самогон он жрал прямо из горла, и я ему не препятствовал, пусть уж
порадуется напоследок, ему сейчас в разведку идти, по сути - на верную
гибель. Два "американских экипажа" в коричневых комбинезонах и песочного
цвета танкистских шлемах дымили свои сигары, отливая порой на ствол молодой