"Жан-Патрик Маншетт. Сумасшедшие убийцы " - читать интересную книгу автора

осмотрелся.
Он находился в угловой башне, стоявшей в воде. Хартог подошел к окну и
выглянул наружу. Он почувствовал сильный запах сырости.
- Месье Хартог приехал, - сказал Розенфельд в переговорное
устройство. - Мадемуазель Балланже может спускаться со своими вещами...
Розенфельд сел в кресло и посмотрел на Хартога, выглядывающего в окно с
брезгливым выражением лица. Врач выдвинул ящик стола, достал трубку и набил
ее табаком "Жан Барт". С его губ не сходила улыбка. Хартог резко повернулся
к нему.
- Я выпишу вам чек.
Врач удивленно поднял брови.
- Дар, - пояснил рыжий. - Благотворительный взнос на нужды вашего
заведения.
- Как вам угодно, - ответил доктор. - В этом нет необходимости.
- У вас очень интересное дело.
- Вы имеете в виду антипсихиатрию?
- Я не знаю, - сказал Хартог. - Я имею в виду лечение сумасшедших.
Розенфельд поморщился. Он хотел что-то сказать, но передумал и раскурил
трубку. Хартог, выписав чек на десять тысяч франков, протянул его доктору.
- Это много, - заметил Розенфельд.
- Для меня это мелочь, - возразил Хартог.

Глава 2

В парадном зале замка пациенты сидели на скамьях. Воспользовавшись
рассеянностью персонала, они передавали из рук в руки литровую бутылку
"Кирави", из которой пили через соломинку. На сцене около дюжины человек
играли на разных музыкальных инструментах: пианино, саксофоне и рожке. Они
пели: "Волнующая сладость и истома первого объятия..."
Некоторые зрители непрерывно аплодировали.
Мелодия песни проникала в комнату Жюли, но слов нельзя было разобрать.
В квадратной комнате с бледно-зелеными стенами стояли белая кровать,
стол и стул. На окне была металлическая штора. На стене висела репродукция
картины Ван Гога, изображавшей колосья пшеницы. Жюли стояла перед своим
багажом: картонным чемоданом и полотняной сумкой. Это была высокая хрупкая
девушка с впалыми щеками, густыми, рассыпанными по плечам черными волосами.
У нее было бледное лицо с ярко накрашенным ртом. Она была красивой, но
красотой несколько грубоватой. Ее можно было принять за переодетого юношу.
Твидовый костюм был не по сезону теплым. Из коротких рукавов высовывались
худые руки с большими смуглыми кистями.
В комнату вошла медсестра, крупная, похожая на лошадь женщина.
- Он приехал, - сообщила она.
- Уже?
- Вы не довольны?
- Я встревожена.
- Не волнуйтесь, милочка. У него хорошая репутация. Он занимается
благотворительностью.
- Да, я знаю, - вздохнула Жюли.
Сестра подхватила чемодан, Жюли взяла сумку и последовала за ней. Выйдя
наружу, женщины направились к угловой башне. Стояла чудная погода. Была