"Анатолий Тимофеевич Марченко. Третьего не дано (Советский военный роман) " - читать интересную книгу автора

смешивалось с растерянностью и тщетно скрываемой, клокочущей ненавистью.
- Вот теперь садитесь. Прежде чем начать разговор, познакомимся. Я
комиссар ВЧК. А вы?
- Вожак самарского отряда Муксун, - привстав, не без гордости
представился детина.
- Самара! - с иронией протянул Мишель. - А здесь - Москва. Логично?
- Москва, - охотно согласился Муксун, чуя подвох в словах чекиста, и,
не ожидая новых вопросов, заговорил вкрадчиво: - Птенчики мои оперялись в
Самаре. Вылетели из гнездышка - ив стольный град. В самое нутро, в гущу
событиев! Без революции нам житухи нету.
Нам - чтоб революционная буря, девятый что ни на есть вал!
- Понятно, - усмехнулся Мишель. - Бочка вина, потом девятый вал?
- Намекаешь, братишечка? - обидчиво пробурчал Муксун. - Революционная
символика - понимать надо...
- Ого! Символика! Грабеж особняка на Поварской - тоже?
- Не наша работа! - наотрез отказался Муксун. - И райончик не наш.
- Предположим, - согласился Мишель. - Предположим. А как удалось
проехать в Москву?
Муксун даже присвистнул, до того наивным и детским показался ему этот
вопрос.
- Семафоры сами открывали, в ноги никому не кланялись, - пояснил он. -
Раз революция требует - отойди с пути, кто несогласный. У нагана язык
громкий!
- В какой партии состоите?
- В партиях не состоим, - бодро ответствовал Муксун. - Потому как свою
программочку имеем, без дураков. Мы - "немедленные социалисты"!
- А попроще?
- Изволь. Нам все немедленно - оружие, хлеб, свободу. Без всяческой
задержечки. Антимонию и всякое такое разводить недосуг. Мы не какие-нибудь
там "ураганы", "независимые", "авангарды" и прочая шпана.
Мы - в коммунию на всех парах! Первыми ворвемся, кровь из носу!
- Значит, в коммунию - без большевиков?
- Упаси бог!.. Ты нам контру, братишечка, не пришивай...
- Почему не сдались? Почему стреляли?
Муксун по-черепашьи вобрал голову в плечи, будто ждал, что по ней
ударят.
- Не я приказывал стрелять, порази меня гром! Вот те душа наизнанку, не
я! - взмолился он. - За действия той паскуды не отвечаю.
- Хорош! - протянул Мишель. - Куда как хорош!
Ничто бы так, пожалуй, не обескуражило и не встревожило Муксуна, как
это восклицание Мишеля.
- Я в то самое время в подвале дрых, - с таинственной интонацией
сообщил Муксун. - Кондрашка чуть не хватила. Не от спирта - сердечный
приступ...
- Все ясно, - подытожил Мишель. - Ясно, какой ветер дует в твои
паруса...
- К стенке, да? - всхлипнул Муксун, наваливаясь на край стола, и вдруг
исступленно зашептал: - А ты, браток, прихлопни это дело! Не пожалеешь...
А то ведь знаешь, как оно оборачивается - сегодня ты наверху, а завтра -
я... Судьба играет человеком...