"Георгий Марчик. Прекрасная папиросница ("Маленькая золотая штучка") " - читать интересную книгу автора

густому туману, он увидел вокруг себя множество голых - мыльных и скользких
мужских тел, похожих на розовых дождевых червей. Писатель подошел к одному
из мужчин и спросил, женат ли он. "О, да!" - ответил тот.
- Тогда потрите мне спину, - миролюбиво попросил писатель, а я вам.
Голый мужчина с готовностью схватил мочалку и стал с такой силой тереть
спину писателя, что едва не сорвал с нее кожу. И в тоже время опасно
приблизился к ней.
- Пустите, - сердито сказал он, отскакивая от слишком усердного
помощника. - Я вас просил потереть мне спину, а не сдирать с нее кожу.
"Я готов потерять свою телесную оболочку, - подумал он, - только не
таким первобытным способом. Пойду-ка я лучше в отдельный номер и заодно
постираю там свое белье".
- Вы часто сюда ходите? - спросил писатель скользкого типа.
- На всякий пожарный случай я провожу здесь большую часть своего
времени, - сказал мужчина, саркастически, как Эзоп, улыбаясь. - Вы мне
нравитесь. Давайте, я еще раз потру вам спину.
- Спасибо, достаточно, - писатель, отшатнувшись, выставил перед собой
шайку. "Разве можно хоть на секунду довериться таким людям, - подумал он. -
Стоит чуть зазеваться и они тут же воспользуются этим. Еще немного и .я стал
бы жертвой этого типа."
Однако тот, как видно, не угомонился.
- Возьмите меня с собой, - заискивающе попросил настырный тип,
по-собачьи преданно заглядывал в глаза писателя. Я буду примерно вести себя.
- Не примазывайся, - дружелюбно, но твердо сказал писатель. - Не
докучай. Ты найдешь себе другого, я же буду далеко.
Он купил билет в отдельный номер, закрылся в нем, напустил в большую
белую ванну горячей воды. Однако едва он залез в нее, погрузился в воду, как
в дверь громко застучали. Писатель вздрогнул и едва не захлебнулся от
неожиданности.
"Неужели этот нахал рвется сюда, чтобы снова намылить мне спину?" - с
опаской подумал он, выбираясь из ванны.
- Кто это? - громко спросил он, прислушиваясь к своему сердцебиению и
стол босыми ногами на холодном кафельном полу.
- Я человек, изучивший порядок эвакуации жителей на случай пожара или
других стихийных бедствий. Я могу быть вам полезен. Пустите меня, не
пожалеете.
- Продолжайте изучать, - сказал писатель. - Желаю удачи.
Он проверил, плотно ли закрыта дверь, и вновь забрался в ванну, в
блаженстве вытянулся и закрыл глаза. Перед его мысленным взором тотчас
возникла прекрасная папиросница. Она распахнула свою пушистую кроличью шубку
и призывно смотрела на него. Он вглядывался в ее глаза - ему казалось, что
он парит в невесомости, летит в страну невиданной страсти. На всякий случай
он крепко ухватился за край ванны, чтобы по пути туда ненароком не утонуть.
"Мое тело изношено, как старый башмак, - размышлял он. - На него как на
обглоданную кость не польстится даже голодный шакал. Но когда я думаю о
прекрасной папироснице, я словно окунаюсь в живые воды и выхожу из них
молодым, полным сил и внутреннего огня. Неужели такое возможно? Та
счастливая радость, что ждет меня... Ведь в конце концов я достану деньги.
Не буду же я всю жизнь искать их. Сколько же можно пересчитывать свои
скудные гонорары?" Он открыл глаза, но тут же вновь закрыл их. Он был