"Джессика Марч. Соблазн" - читать интересную книгу автора

вновь и вновь доказывать, что она может его выиграть?..
Она чувствовала, что Льюк начинает грубо с ней обращаться, но ей это не
казалось важным. Она победительница, уверяла она себя, даже покоряясь ему,
когда он схватил ее за руку и потащил на одеяло. Она облизала губы и встала
на колени между его длинными, мускулистыми ногами, заметила глубокий, рваный
шрам на бедре. Затем она взяла его в рот, лаская губами и языком, пробегая
ноготками по его жилистым, твердым бокам. Какое-то время он лежал тихо,
подчиняясь манипуляциям Стиви. Затем начал двигаться, внедряясь все глубже в
ее глотку.
Но когда он схватил ее за волосы и стал стараться заставить ее
двигаться в его ритме, она снова отпрянула. Расставив ноги, она надвинулась
на его возбужденный пенис; сжимая его бедра своими коленями, она скакала на
нем, словно королева родео на брыкающемся бронко, насаживаясь на него все
сильней и сильней, пока он не кончил с хриплым стоном.
Тут же она скатилась в сторону и оперлась на локоть, глядя в лицо Льюку
и выводя деликатные кружочки у него на груди.
- Ты уже выдохся, ковбой? - насмешливо поинтересовалась она, и в ее
словах сквозило приглашение, как и в легких, словно касание пера,
прикосновениях пальчиков.
Льюк мог бы поклясться, что он выдохся, по крайней мере, пока, но
прежде чем он успел что-либо произнести, она начала слизывать пот с его
тела - сначала с груди, потом под мышками, потом с ног. Ее руки обхватили
его ягодицы, пальцы проникали в его тело, и прежде чем он понял, что
случилось, он снова стал становиться твердым. Самодовольно улыбнувшись,
Стиви встала на четвереньки, прижав свои твердые, белые ягодицы к его лицу.
- Ну-ка, посмотрим, умеешь ли ты скакать по-настоящему, ковбой...
Льюк рассмеялся, проникая в нее. Она оказалась тугой и горячей и
приняла его целиком внутрь себя - а затем встала на дыбы, подзадоривая его
продолжать скачки.
Он схватил ее груди и сильно сжал, его возбуждение все нарастало, когда
он толкал и бил ее гибкое молодое тело, желая властвовать над ним, хотя бы
один миг. Он не испытывал такой первозданной, захватывающей, грубой
сексуальности с тех пор, как вышел из юношеского возраста. Его руки
лихорадочно шарили по ее телу, пальцы касались и пробовали, пока она не
начала дрожать и стонать. Ему хотелось, чтобы это продолжалось до
бесконечности, чтобы она вновь и вновь содрогалась в экстазе, пока не
закричит и не запросит пощады. Однако, что бы он ни делал, она, казалось,
хотела еще большего, и Льюк почувствовал сожаление, когда взорвался
огромным, ревущим потоком.
Они лежали рядом, в потном переплетении рук и ног. На лице Льюка
застыло выражение то ли удовлетворения, то ли сладкого удивления. Если бы
Стиви потребовала продолжения, то он мог бы удовлетворить ее желание. Таким
горячим он не бывал с той первой вспышки его голливудского успеха, когда он
никак не мог насытиться тем, что предлагали ему поклонницы. Самое неприятное
в жизни актера - символа сексуальности - заключалось в том, что секс
становился слишком рутинным и предсказуемым, но вот в этой девчонке что-то
захватило его. Ему даже подумалось: кто знает, как далеко все может зайти?
- И часто ты этим занимаешься? - спросил он как бы в шутку.
- Только когда мне скучно, - ответила она, и он не понял, всерьез она
это говорила или нет.