"Марина Мареева. Принцесса на бобах " - читать интересную книгу автора

- Слушаюсь, вашество!!! - гаркнул бородач, вытягиваясь во фрунт. -
Виноват, не извольте гневаться!

- Чи-иво? - У мента белесые рязанские бровки поползли вверх.

- На побывку-с, ваше благородие! - начал было бородач, но тут Нина,
опомнившись, потянула ерника за рукав, втащила на эскалатор, шипя: "Балда...
Сейчас загремел бы на трое суток..."

- Так надо быть последовательным! - ржал бородач. - Менять так менять!
Маркса - в Охотный, мильтона - в городового... Господи, как вы живете тут! -
вздохнул он, посерьезнев. - Все с ног на голову... Тебя как зовут? Нина? А
если тебя завтра Агриппиной назовут? Имя Нина, скажут, навеки
скомпрометировано мадам Андреевой, давай, становись Агриппиной!

- Ну и буду жить, как жила, - буркнула Нина.

- Не-е, - он помотал головой. - Все будет по-другому. Другая жизнь.
Проводить тебя? - Они вышли на пустынную ночную Пушкинскую, дождь
накрапывал, Нина полезла за зонтиком.

- Мне два шага, спасибо. - И помчалась к перекрестку, она опаздывала,
как всегда.

- Эй, Поликсена! - крикнул бородач ей вслед. - Аполлинария! А может, ты
меня проводишь? Я же заплутаю, Харитина! Вы ж мою Герцена наверняка
переименовали!

- Да вроде нет. - Она остановилась смеясь - забавный парень.

- ... А то ведь он декабристов, козел, разбудил, а они еще какую-то
бяку растолкали. Чего им не спалось всем, придуркам...

- Да иди ты, ну тебя! - Она помахала ему зонтом... Все, опоздала.

На переходе ее едва не сбило какое-то умопомрачительное авто, как в
итальянских фильмах тридцатилетней давности - длинное, черное, с открытым
верхом. Когда Нина, миновав еще полквартала, добежала наконец до своей
кафешки - огромная, неоном подсвеченная рюмка и голубые буквы каймой "Бар
нон-стоп", - допотопное авто уже стояло у края тротуара, шофер позевывал,
вспарывал "Ротманс".

Жора, хозяин заведения, лениво собачился с каким-то детиной.

- Не пущу, Димон, - говорил Жора, и ясно было, что пустит.

- Она там, Жор? - бубнил детина. - Она там?!

- Здрасьте, Георгий Суреныч, - пробормотала Нина, складывая зонт и