"Иржи Марек. Собачья звезда Сириус, или Похвальное слово собаке" - читать интересную книгу автора

IV. "Вторжение щенка в литературу"

Новую эпоху в развитии кинологической темы в чешской литературе
ознаменовало творчество писателей так называемого чапековского поколения, и
прежде всего самого Карела Чапека. Еще в написанном совместно со старшим
братом Йозефом цикле афоризмов "Человек и животное" (1909) можно было
прочесть и такое: "Мы видели собаку, гонявшуюся за собственным хвостом. В
этот момент мы ощутили в ней нечто человеческое, ибо она проявляла
способность к действию без представления о цели". В этом ироническом
переосмыслении кантовского определения прекрасного человек и собака
рассматриваются как родовые понятия, и из их сопоставления делается вывод о
сущности каждого. Однако к систематическому исследованию взаимоотношений
рода "homo sapiens" и рода "canis" Карел Чапек обратился лишь в 1926 году,
когда он завел молодую сучку - эрдельтерьера Минду. Вскоре ее сменила
фокстерьерша Ирис, среди многочисленного мужского потомства которой в начале
30-х годов появился на свет щенок женского пола - Дашенька. Написанную для
детей книгу о Дашеньке Карел Чапек снабдил собственными рисунками и
фотографиями. Известный словацкий критик-коммунист Лацо Новомеский
откликнулся на ее выход статьей, которая имела подзаголовок: "Вторжение
Дашеньки в литературу". Новомеский упрекал Чапека в стремлении отгородиться
от мира, занимаясь своим садиком и своим щенком. Подобный же упрек был
высказан и в адрес Йозефа Чапека, автора детской книги "Рассказы о собачке и
кошечке". Отвечая на такого рода упреки, Карел Чапек утверждал, что о
цветах, собаках и кошках надо писать не только потому, что они существуют
даже в годы всемирного экономического кризиса, но и потому, что
необходимость этого подсказывает "живой, прямой, демократический интерес к
действительности в целом". В книге "Дашенька, или История щенячьей жизни"
биография щенка подробно фиксируется объективом фотоаппарата и внимательным
взглядом автора. Систематическое, детальное наблюдение и почти научная,
подробнейшая классификация его результатов - такова суть метода
многочисленных очерков и юморесок Карела Чапека, составивших книгу "Были у
меня собака и кошка" (1939). Мы становимся свидетелями самого высокого
стилистического мастерства, настоящего "высшего пилотажа", акробатики,
эквилибристики стиля, благодаря которым, казалось бы, ограниченная тема
становится неисчерпаемой. Многообразие смысловых аспектов и ракурсов;
парадоксальность, необычность точки зрения, нередко меняющей местами
привычные представления; неожиданные сопоставления; фантастические
предположения, безошибочно вызывающие улыбку и на нее рассчитанные, - все
это делает чапековские очерки увлекательнейшим чтением. Карела Чапека, как и
Гашека, привлекли древние свидетельства, характеризующие историю собаки, но
автор апокрифов, то есть "неканонических" вариантов религиозных,
исторических и литературных сюжетов, предложил и собственную апокрифическую
версию сближения человека и собаки: "Когда человек увидел, что собаки живут
сворами, он тоже начал жить сворами. И так как человеческая свора убивала
много-много зверей, вокруг ее стойбища всегда было множество костей.
Увидели это собаки и сказали себе:
- Зачем мы будем охотиться на зверей, когда там, где люди, костей хоть
завались!
И с тех пор начали собаки сопровождать людские кочевья, и так
получилось, что люди и собаки живут вместе.