"Александр Марков. Вернуться из ада! С победой и пленными" - читать интересную книгу автора

замаскировали два пулемета системы "максим". На столбах, удерживающих
ворота, не было никакой таблички. Перед зданием был разбит парк. Его
опоясывала чугунная ограда. Деревья разрослись, и из-за этого с улицы стало
довольно трудно разглядеть, что же происходит в особняке. Вряд ли кто-либо
мог проникнуть незамеченным не то что в особняк, но даже в парк. Человек,
который будет настойчиво заглядывать через ограду, привлечет внимание
патрулей. Ворота были крепко закрыты, а если непрошеный гость попытается
перемахнуть через забор, дозорные немедленно доставят в контрразведку, благо
находилась она всего-то в двух кварталах. Там уже выяснят, стоит ли за этим
поступком что-то большее, чем простое любопытство.
Итак, ворота были наглухо закрыты. Рандулич уже смирился с тем, что
сейчас адъютант начнет жать на клаксон, как бездомный путник, который поздно
ночью добрел до постоялого двора и теперь просит, чтобы хозяева
смилостивились и пустили его на ночлег.
Рандулич не любил пронзительный звук клаксона, резкий, неприятный,
раздражающий барабанные перепонки, и готовился зажать ладонями уши, чтобы
хоть немного заглушить этот звук, но тут ворота стали открываться.
Адъютант крутанул баранку. "Руссо-Балт" дернулся в сторону и чуть было
не наехал на другой автомобиль - темно-зеленый "Рено", показавшийся из-за
ворот. Адъютант вовремя заметил его, ударил по тормозам, а потом дал задний
ход.
Несмотря на теплую погоду, "Рено" закрывала брезентовая крыша, поэтому
Рандулич не мог рассмотреть, кто в нем сидит. Ему лишь показалось, что он
услышал из салона автомобиля какие-то ругательства. Подобные машины были
наперечет. Догадаться, кто в нем находится, не составляло большого труда.
Если, конечно, автомобилем не завладели злоумышленники.
Как только проезд освободился, адъютант тут же направил автомобиль в
ворота, как будто они в любую секунду могли закрыться и тогда не оберешься
трудностей, прежде чем проникнешь за ограду. Ворота захлопнулись позади них.
Двор утопал в тени. Здесь было приятно прогуливаться, даже когда вовсю
припекало солнце. Адъютант остался в автомобиле, предварительно развернув
его. Так удобнее выезжать со двора, но, чтобы не задеть стены или не заехать
на газон, требовалась прямо-таки ювелирная точность. Возле особняка стоял
"Мерседес" командующего - подарок одного из местных купцов, который купил
его незадолго до войны, а с началом боевых действий стал считать
непатриотичным разъезжать на немецком автомобиле. В нем сидел водитель,
затянутый в черный кожаный костюм. На руках, вцепившихся в руль, надеты
кожаные перчатки, на голове - шлем. Похоже, он получил солнечный удар, но не
сильный, так как большая часть энергии светила рассеялась листьями и до
водителя дошли лишь ее крохи, теперь он не замечает происходящего и
медитирует. По крайней мере, он не обратил никакого внимания на подъехавший
автомобиль Рандулича. Очевидно, для того чтобы вывести его из состояния
оцепенения, нужна была команда, наподобие той, что дают во время старта
автомобильных гонок. Так и хотелось подойти к нему, похлопать по плечу и
спросить, в чем дело. Но эту заботу Рандулич оставил для своего адъютанта.
Перед парадным входом, возле каменных львов, вместо швейцаров,
облаченных в красно-зеленые ливреи, стояли двое караульных. Угрюмые и
неразговорчивые, они тоже походили на статуи. Но стоило подойти к ним
поближе, как они оживали, словно к ним прикасался волшебник. Караульные
знали генерала в лицо и не стали проверять документы, хотя инструкции