"Олег Маркеев. Угроза вторжения " - читать интересную книгу автора

Журавлев отметил, как, словно от дикой боли, до предела расширились
зрачки Кротова. На какое-то мгновение лицо сделалось беспомощным, как у
человека со связанными руками, которого бьют наотмашь по щекам. Потом лицо.
закаменело, только подрагивали желваки на острых скулах.
"Ну и выдержка! - подумал Журавлев, едва сдержавшись, так хотелось
сжать ссутулившиеся от боли плечи Кротова. - Прости меня, Крот, так было
надо.
Клянусь, я дам тебе шанс отомстить!"
Семья Кротова погибла три недели назад. Сразу же сообщить ему
побоялись, но "тюремный телеграф" неведомыми путями донес известие до
Крота. Он не вставал с постели два дня. Лежал, отвернувшись к стене. Потом
встал, тщательно сбрил со щек отросшую щетину и через надзирателя заказал
новый комплект книг из тюремной библиотеки. И больше ничего, словно ничего
не случилось. Даже с просьбой отпустить на похороны обращаться не стал.
Журавлев, узнав о трагедии, за неделю раскрутил клубок. Ниточка
тянулась к Гоге Осташвили. Сведения были от надежных источников, трижды
проверенные, но не побежишь же в суд с агентурным сообщением? Журавлев имел
свои виды на Крота и неделю уламывал и умасливал начальство, добиваясь
разрешения на встречу с подследственным. Если удастся сломать Крота, до
крови разбередив едва затянувшуюся рану, появится шанс начать операцию, по
размаху и последствиям ни в чем не уступающую травле, начатой ФБР против
Аль Капоне и прочих "крестных отцов" мафии.
- Чего тебе надо, опер? - прошептал Кротов.
- Мне нужен ты, Крот. - Журавлев положил руки на спинку его стула,
наклонился, почти вплотную приблизив свое лицо к побелевшему лицу Кротова.
- Пойдем со мной. Я твой единственный шанс выбраться из тупика. Соглашайся
на суд, он займет десять минут. Тебя освободят в зале суда, это я
гарантирую.
Выходишь на свободу, и мы начинаем работать вместе.
- Из тупика одна дорога - назад. А назад я не хочу. - Кротов
отвернулся. - Пусть все остается, как есть.
- Подумай, сколько ты еще выдержишь? Так и сдохнешь здесь, не отомстив
за семью. Пока ты на нарах парился, Гога Осташвили прибрал к рукам все.
Все, что ты нажил. И лишил тебя всего, ради чего ты жил! - Он еще раз
ударил по той же ране, но Крот, как и в первый раз, выдержал, только снова
до предела расширились зрачки и кожа на острых скулах сделалась совсем
неживой, мертвенно белой.
- Без санкции ты бы на этот разговор не пошел, ведь так? - Кротов
пристально посмотрел в глаза Журавлеву. - Неуемные вы там все. Тех, кто
одобрил твою инициативу, я понимаю. А вот тебя - нет. Я всегда работал на
себя, а ты все ради других стараешься. Так о чем мне с тобой говорить? -
Кротов вскинул острый подбородок, глаза сделались непроницаемо холодными. -
Я же не дурак, Кирилл Алексеевич. Стоило мне ответить утвердительно на
вопрос, нужна ли мафии государственная власть, как вы бы галопом понеслись
докладывать начальству, что не зря хлеб жуете. Неймется навесить на всех
деловых антигосударственную деятельность? Неплохо придумано! Таким образом
политическая полиция перехватывает инициативу у обычной милиции, хорошо и
надолго прикормленной.
Лезете в большую политику, Журавлев?
Журавлев сосредоточенно разглядывал тлеющую сигарету. Кротов просчитал