"Олег Маркеев. Угроза вторжения " - читать интересную книгу автора

Глава седьмая

ТРУДНО БЫТЬ ОТЦОМ ВЗРОСЛОЙ ДОЧЕРИ

Случайности исключены

Москва, сентябрь 1994 года

У Столетова кольнуло под сердцем, когда он увидел стройную фигурку
Насти, вынырнувшую из толпы пассажиров. Как всегда в этот час, на
Белорусской людской водоворот переполнял вестибюль. Едва он рассасывался,
кто вверх - к вокзалу, кто - на переход, как врывался новый поток
измочаленных давкой и духотой пассажиров.
"С первых дней в прокуратуре талдычили, что наша работа требует полной
самоотдачи, полного растворения в себе. Только тогда она идет, а ты -
живешь.
Поверил, дурак! Не понял по молодости, что этого же требуют близкие -
самоотдачи и полного растворения в них. Только тогда возможно счастье,
потому что слиться с другим - это и есть любовь, без которой не жить. -
Столетов тяжело вздохнул. - Вот теперь ты умный, да? Старый хрен ты у
разбитого корыта!
Бывший "важняк" прокуратуры Союза, бывший муж красавицы-жены. Все, что
у тебя было и есть - эта вот сумасбродная пигалица. И уж коли это до тебя
дошло, сумей раствориться в дочери, или ты погиб, старый. Попробуй жить ее
проблемами, хоть раз в жизни попробуй", - сказал сам себе Столетов.
Настя озиралась по сторонам, отделенная от него стайкой иностранных
туристов пенсионного возраста. Гид тыкал зонтиком в потолочные росписи,
фарфоровые бабульки с сиреневыми волосами и жердеподобные мужики в клечатых
штанах восхищенно цокали языками и щелкали фотоаппаратами.
"Как дети, ей-богу! - подумал Столетов. - Неужели не догадываются, что
наше метро уподобилось египетским пирамидам? Ветшающий памятник былого
могущества. Вообще-то показательно. У нас в таком возрасте мыкаются на
пенсию или сигареты у метро продают. А у них только жить начинают.
Разъезжают по всему миру, как по филиалу Национальной галереи. И еще наши
спорят, кто выиграл в третьей стадии мировой войны".
- Пап, ну ты даешь! - Настя подлетела и, привстав на цыпочки, чмокнула
в щеку едва успевшего подняться Столетова.
- Настюха, что люди подумают!
- А! Очень даже хорошо подумают. Про меня - что не дура и нашла себе
спонсора. А про тебя - что, в отличие от избитой истины, и борозды не
портишь, и пашешь глубоко. Иначе такую бы не удержал.
- Ох, языкатая ты, в маму, - вздохнул Столетов.
- Зато умная - в папу. - Она потерлась носом о его ухо, и у Столетова
от этой сохранившейся у них с детства игры сладко заныло сердце. - Сядем?
- Давай, а то ноги не выдержат.
- Папуль, - Настя осмотрела вестибюль. - А почему именно здесь, почему
не дома?
- Хм. Педагогический прием, - улыбнулся Столетов. - Учу жизни.
- Жалеешь, что я не родилась мальчишкой?