"Олег Маркеев. Оружие возмездия " - читать интересную книгу автора

лица мокрые пряди.
- Творог ешь, говорят, помогает.
- А что такое "двести"? - спросила она. Разговаривать ей приходилось,
закидывая голову, рост не позволял смотреть Максимову в лицо. Чему он сейчас
был только рад.
- Эй, не спи! - Карина подергала его за рукав. - Видишь, менты
обложили, бежать надо.
- А ты-то что бегаешь? - Максимов отогнал мрачные мысли и вернулся к
реальности. Она состояла из дождя, шелеста листвы, окон спящего дома и
упругого молодого тела, которое он еще продолжал держать в руках.
- Дурак, у меня анаша на кармане. Тебя что, ни разу не винтили с
наркотой?
Реальность оказалась еще хуже, чем можно было предположить.
Максимов отстранил от себя Карину.
- Бог миловал. Я анонимный алкоголик, чем и горжусь.
Карина хихикнула. Потянула его за собой.
- Пошли, алкоголик, поймаем тачку. Спонсируешь? А то у меня с деньгами
проблема.
Максимов еще раз спросил себя, правильно ли он поступает. Теория
гласила, что идти на поводу у незнакомых нельзя, - опыт подсказывал, что
только рискуя можно получить ответы на все вопросы.
Через пару минут они вышли на освещенную улицу и на перекрестке
остановили частника.
- На Понарт, - скомандовала Карина, первой забравшись на заднее сиденье
"жигуленка".
Максимов отметил, что Карина назвала Балтийский район, находившийся на
левом берегу реки, по старинке - Понарт. Садясь в машину, успел бросить
взгляд на мокнущую под дождем улицу. Погони не заметил. Если в городе и
объявили план "Перехват", то раскачивалась местная милиция крайне медленно.

"ЧЕРНОЕ СОЛНЦЕ"

Винер постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, переступил через порог.
Вальтеру Хиршбургу отвели каюту на палубе для научных работников. Обстановка
была типовой: кабинет и маленькая ниша для кровати.
На столе горела лампа, неяркого света едва хватало, чтобы осветить стол
и угол кресла. На подносе стоял нетронутый ужин. Бутылка с коньяком была
опорожнена наполовину. Винер предупредил, что побочное действие излучателя
лучше всего купируется малой дозой алкоголя, но Хиршбург, как видно, решил
подстраховаться. Старик утонул в мягком кресле, уронив на колени толстую
книгу. Очки еле держались на крючковатом носу. Старик задремал, не вызвав
стюарда, чтобы убрать со стола.
"Старый лис! - беззлобно усмехнулся Винер, заметив, что старик сквозь
приоткрытые веки бросил на него острый взгляд и вновь притворился спящим. -
Не хочет показывать , что ждал меня".
Вальтер Хиршбург меньше всего походил на ветерана нацизма, каких
голливудские ашкинази изображают в дешевых боевиках: маразматик, шамкающий
"зиг хайль" и тянущий вверх руку, разбитую подагрой. Не походил, но время от
времени любил прикидываться в кругу своих, прекрасно знавших о его все еще
ясном уме и не притупившемся чутье.