"Олег Маркеев. Таро Люцифера" - читать интересную книгу автора

плелись пешие беженцы, на проселок, коротким путем ведущий к имению.
Утро встретили на пустынной дороге, петлявшей среди яблоневых садов.
Сильвестр лениво понукал уставших лошадей, и коляска, в которой дремал
князь Козловский, едва тащилась. Казаки тихо ворчали, косясь то на возницу,
то на командира. Корсаков сам клевал носом, то и дело, встряхивая головой,
чтобы отогнать подступающую дремоту.
Хорунжий перегнулся в седле и сорвал несколько яблок. Под потоком росы,
хлынувшей с веток, радостно фыркнули конь и седок.
- Угощайтесь, ваше благородие! - Хорунжий предложил пару наливных яблок
корнету.
Корсаков потер яблоко о рукав доломана и с хрустом надкусил. Кислая
влага освежила и прогнала сон.
- Что носы повесили, казачки? Рысью, ма-арш! - бодрым голосом
скомандовал Корсаков.
Казаки с радостью дали шенкелей своим скакунам, Сильвестр нехотя
хлестнул вялых лошадок князя.
Дорога, нырнув в низину, залитую бледным туманом, уводила их все дальше
и дальше от обреченного города.
- Ваше благородие! - Один из казаков, ехавший в арьергарде, поравнялся
с корнетом. - Гляньте! Кажись, пожар.
Корсаков развернул коня.
В рассветном небе над Москвой полыхало зарево большого пожара.
Хорунжий крепко выругался, и все, словно по команде резко осадили
коней.
- Похоже, в Замоскворечье, - тихо сказал Сильвестр.
- Нет, ближе, - не согласился Козловский, привстав в коляске. - Это, по
всему видать, на Басманной. Склады с лесом, не иначе. Слыхал я, что князь
Растопчин грозился пожечь Москву, чтобы врагу не досталась. Но без высшего
соизволения вряд ли бы он решился.
- Значит, вышло на то соизволение, - пробурчал Головко. - Эх, добра то
сколько пропадет!
- Все, едем дальше, - скомандовал Корсаков. - Далеко ли до усадьбы,
ваше сиятельство?
- К полудню доберемся, господин корнет.
- Ну, к полудню, так к полудню, - вздохнул Корсаков, посылая коня
вперед.
Что, не терпится в полк вернуться? - Князь не мог опять задремать из-за
качки и решил скоротать время в беседе. - Прекрасно вас понимаю, молодой
человек. Сам таким был. Я ведь и с Суворовым, Александром Васильевичем, на
Кубани побывал. И с Михаилом Илларионовичем Кутузовым служить довелось. При
императоре Павле князь военным губернатором Петербурга состоял. А я при нем
имел честь офицером по особым поручениям... Да-да, и мне служить довелось,
хоть по нынешнему виду и не скажешь. Как считаете, господин корнет, баталию
при Бородине мы выиграли, или проиграли?
- Мнения на сей счет разные, - с солидным видом ответил Корсаков. - И
все же я полагаю, что Бородино мы по меньшей мере не проиграли. Хотя могли и
выиграть! Слыхал я, как немец Клаузевиц, при штабе состоящий, то же самое
сказывал.
- Что нам немец штабной? - проворчал Головко, ехавший с другой стороны
коляски. - Немец русскую кровушку не жалеет.