"Габриэль Гарсиа Маркес. Недобрый час" - читать интересную книгу автора

сидел рядом и молча на него смотрел.
- Что привело вас в сию обитель? - спросил алькальд.
- Сесар Монтеро, - без обиняков сказал падре. - Этот человек нуждается
в исповеди.
- Он изолирован, - сказал алькальд. - Завтра, после первого же допроса,
можете его исповедать. В понедельник нужно его отправить.
- Он уже сорок восемь часов... - начал падре.
- А я с этим зубом - две недели, - оборвал его алькальд.
В комнате, где уже начинали жужжать москиты, было темно. Падре Анхель
посмотрел в окно и увидел, что над рекой плывет яркое розовое облако.
- А как его кормят?
Алькальд спрыгнул с гамака и закрыл балконную дверь.
- Я свой долг выполнил, - ответил он. - Он не хочет, чтобы беспокоили
его жену, и в то же время не ест пищу из гостиницы.
Он стал опрыскивать комнату инсектицидом. Падре поискал в кармане
платок, чтобы прикрыть нос, но вместо платка нащупал смятое письмо.
- Ой! - воскликнул он и начал разглаживать его пальцами.
Алькальд прервал опрыскивание. Падре зажал нос, но это не помогло: он
чихнул два раза.
- Чихайте, падре, - сказал ему алькальд. И, улыбнувшись, добавил: - У
нас демократия.
Падре Анхель тоже улыбнулся, а потом сказал, показывая запечатанный
конверт:
- Забыл отправить.
Он нашел платок в рукаве и, по-прежнему думая о Сесаре Монтеро,
высморкал раздраженный инсектицидом нос.
- Как будто его посадили на хлеб и воду, - сказал он.
- Если это ему правится... - отозвался алькальд. - Мы не можем кормить
насильно.
- Меня больше всего заботит его совесть, - сказал падре.
Не отнимая платка от носа, он наблюдал за алькальдом, пока тот не
закончил опрыскивание.
- Должно быть, она у него нечиста, раз он боится, что его отравят, -
сказал алькальд и поставил баллон на пол. - Он знает, что Пастора любили
все.
- Сесара Монтеро тоже, - сказал падре.
- Но мертв все-таки Пастор.
Падре посмотрел на письмо. Небо багровело.
- Пастор, - прошептал он, - не смог даже исповедаться.
Перед тем как снова лечь в гамак, алькальд включил свет.
- Завтра мне станет лучше, - сказал он. - После допроса можете его
исповедать. Это вас устраивает?
Падре был согласен.
- Только чтобы успокоить его совесть, - заверил он.
Величественно поднявшись, он посоветовал алькальду
не увлекаться болеутоляющими таблетками, а алькальд, со своей стороны,
напомнил падре, что тот хотел отправить письмо.
- И, падре, - сказал алькальд, - поговорите, пожалуй, с зубодером.
Он посмотрел на священника, уже спускавшегося по лестнице, и,
улыбнувшись, добавил: