"Габриэль Гарсия Маркес. Грустный рассказик" - читать интересную книгу автора

Габриэль Гарсия Маркес

Грустный рассказик

Он так скучал, так маялся воскресными вечерами, что наконец решил
познакомиться с какой-нибудь девушкой. Пришел в газету и отдал в отдел
объявлений такой текст: "Молодой человек 23 лет, 1,72, желает встречаться с
девушкой своего возраста. Единственный недостаток: не знаю, что делать по
воскресеньям".
Ждал три дня. В один из этих дней, именно в воскресенье, три часа
подряд стоял на углу улицы, тупо глядя на прохожих, и был, в сущности, на
грани самоубийства. Однако во вторник получил письмо. От девушки, которая
писала, что у нее мягкий душевный характер, что она считает себя идеальной
для такого человека, как он, поскольку и ей ужасно тоскливо воскресными
вечерами. Он сразу решил, что эта девушка подходит ему как нельзя лучше.
И тотчас ответил ей. Она тоже написала ему, вложив в конверт свою
фотографию. В пятницу, когда приближалось злосчастное воскресенье, которого
он уже стал бояться, как грозного призрака, они условились встретиться в
кафе именно в это воскресенье. Он явился на первое свидание ровно в час
старательно причесанный, в лучшем своем костюме и с журналом в руках,
который купил еще в субботу. Она уже ждала его, заметно волнуясь, за дальним
столиком. Он узнал ее по фотографии и по тому, с каким жадным вниманием она
смотрела на входную дверь.
- Ола! - сказал.
Она улыбнулась. Протянула руку и сказала протяжно: "Ну во-от..." пока
он усаживался рядом. Он попросил лимонаду. Она сказала, что хочет доесть
мороженое. Когда официант отошел от столика, он спросил: "Ты здесь давно?"
Она сказала: "Не очень... минут пять, не больше". Он улыбнулся чуть виновато
в тот самый момент, когда официант принес бутылку лимонада. И стал
разглядывать девушку, не спеша потягивая лимонад. Она снова улыбнулась и
тихо хихикнула: "Хи-хи-хи". Ему показалось, что у нее странная манера
смеяться. "Я вот принес тебе журнал", - сказал задумчиво. Она взяла его и
принялась листать. Все листала и листала, хотя он уже покончил с яичницей в
этом провальном, похоже, затвердевшем молчании, которое удалось нарушить
лишь тогда, когда он взглянул на стенные часы и удивленно сказал: "Ух ты!
Уже два часа!!" И добавил: "Ну, пошли?" На что она согласно кивнула.
На улице, после того как они довольно долго шли в полном молчании,
спросила: "А ты всегда скучаешь по воскресеньям?" Он сказал: "Да-да..." А
она на это: "Надо же, какое совпадение! Я - тоже". Он улыбнулся. А потом
сказал: "Да ладно, сегодня хоть погода хорошая". Она снова странно
засмеялась: "Хи-хи-хи" - и под конец сказала: "Скоро уже декабрь".
В половине четвертого они, сказав друг другу за все это время не более
двадцати слов, очутились возле кинотеатра. "Зайдем?" - предложил он. И она:
"Дава-ай". Вошли в зал. Она стояла молча, пока он брал билеты, а потом
спросила: "Тебе нравится сидеть в последнем ряду?" Он сказал, что да. Но
фильм был скучный, и он, уткнувшись коленями в кресло переднего ряда, уснул.
А она крепилась минут десять-пятнадцать, но потом, зевнув раз десять,
устроилась в кресле поудобнее и тоже задремала.