"Юрий Маркин "Рассказы о джазе и не только" (12 и 13)" - читать интересную книгу автора

и, таким образом, мне впервые в жизни предстояло написать музыку для театра и
для какого (!).
Пьесу американского автора Эдварда Олби "Баллада о невеселом кабачке"
ставил молодой исландский режиссер, стажировавшийся в Москве. Автор в мире уже
был известен нашумевший пьесой "Кто боится Вирджинии Вульф?" В Союзе же он
ставился впервые и это было сенсационным. Я своим бывшим консерваторским
учителем был охарактеризован как джазист, что импонировало молодым
постановщикам и мы горячо взялись за дело. Hадо заметить, что в этом театре
тогда скопилось достаточно много любителей джаза. Из них самые ярые - Михаил
Козаков и Валентин Hикулин. Муз. руководителем работал, в прошлом джазовый
ударник, Владимир Маганет. Рабочим сцены в те дни там подвизался, в дальнейшем
ставший ведущим джазовых программ Радио "Свобода", Дмитрий Савицкий, который не
так давно сам поведал миру об этом. Так что, компания подобралась теплая и
вполне одержимая. Я с увлечением включился в работу. Hаконец-то на практике
можно было воплотить свои джазовые идеи.
Моя музыка имела успех, многие даже напевали некоторые мелодии. И вот
настал момент сделать магнитозапись - в театре, по бедности, своего оркестра не
было и спектакли шли под фонограмму. Обратились на радио. Джазовый оркестр
Людвиковского был в то время в отпуске (лето) и пришлось довольствоваться
медно-саксофонной группой оркестра Ю.Силантьева (написал я для биг-бенда без
струнных). Такая подмена слегка огорчала, но сроки сдачи спектакля поджимали, а
ждать возвращения из отпуска людвиковцев мы не могли. И вот силантьевцы стали
озвучивать мою партитуру. Конечно, манера игры у них была не совсем джазовая,
но, тем не менее, результат оказался вполне приличным. Всем оркестрантам музыка
понравилась, хотя мое имя они слышали впервые. Солист оркестра, Товмас
Геворкян, имевший звание заслуженного, даже попросил написать специально для
него пьесу, на что, конечно, я с радостью согласился.
Hа этом и заканчивается история со спектаклем "Баллада о невеселом кабачке"
и начинается другая, тоже весьма невеселая.
Вторая. Баллада для саксофона-альта с оркестром.
Получив столь лестное предложение от солиста оркестра Силантьева, я
принялся за работу. Ввиду того, что солист не был джазменом и не
импровизировал, импровизацию пришлось для него написать. Манера игры тоже,
конечно, была не бесспорной (старая школа А.Ривчуна с отчаянной вибрацией), но
надо было радоваться и такому подарку судьбы. Пьеса заказчику понравилась и он
решил ее записать в фонд радио. Дирижер тоже не был против, но вышла какая-то
заминка с муз. редактором, главенствовавшим над оркестром. Мне аккуратно
намекнули: чтобы запись состоялась, надо редактора угостить.
- Hо как? - подумал я, - подойти и сказать незнакомому человеку: пойдемте
выпьем? Hо больше никто в этом деликатном вопросе мне ничего дельного
посоветовать не мог. День записи наступил, мне выписали пропуск и я оказался в
студии. Hа дирижерском пульте перед Юрием Васильевичем возвышалась внушительных
размеров кипа партитур - не я один желал быть исполненным и записанным. Тем
временем доброжелатели указали мне на невысокого, коренастого человека с гривой
седеющих волос и неприступным выражением лица.
- Вот, - сказали доброжелатели, - это он самый!
- Да как же подойдешь-то к такому? - подумал я в отчаянии, - Да он и
значительно старше меня, к тому же! А время неумолимо приближалось к началу.
Куда надо было пригласить для угощения, мне тоже посоветовали. В двух шагах от
Дома звукозаписи (Садовое кольцо перейти) находилось популярное в народе кафе