"Георгий Мокеевич Марков. Земля Ивана Егорыча (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

Напомнили обо всем этом и на прощальном вечере в зале нового
каменного особняка, который недавно украсил широкую, просторную площадь
районного центра.
На торжество прилетел на вертолете из области первый секретарь обкома
Константин Алексеевич Петров. Был он совсем молодой, годился в сыновья
Крылову, но успел за свои недолгие годы многое: институт-окончил,
диссертацию защитил, директором крупного завода был, стоял во главе
горкома, два года колесил по областям в должности инструктора ЦК. И все
же, по правде сказать, не этим снискал уважение к себе Ивана Егорыча:
горячностью своей. Как начнет какой-нибудь практический вопросец
раскручивать, не остановится, пока весь клубок до основания, до первого
узелка не размотает. И уж если на что-то даст согласие, то, знай, своих
слов не забудет! Недели не пройдет, и понесется по проводам молодой басок
Петрова: "Не призабыл ли, Иван Егорыч, о разговоре? Не медлишь ли с делом?
Нашел ли смелых, инициативных людей?"
А Иван Егорыч тоже не из тех, чтоб медлить: и разговор не забыл, и с
делом не помедлил, и горячих, порывистых людей отыскал...
Среди речей директоров совхозов и председателей колхозов не в самом
начале, не в самом конце, а где-то в середине заседания произнес короткую
речь и Петров.
- Удачлив ты, Иван Егорыч, - сказал он. - Пусть таким удачливым будет
и твой преемник. За Тепловский район в обкоме мы всегда были спокойны.
Знали, тепловцы при любых условиях и план сделают, и сверх него кое-что
дадут. Ну, отдыхай теперь, Иван Егорыч, отдыхай сколько влезет! Поработал
и повоевал ты на славу. Жаль нам тебя отпускать, а надо. Ни у кого нет к
тебе никаких претензий. Отдыхай!
Иван Егорыч слушал речи товарищей по работе с таким чувством, будто
говорили не о нем, провожали на пенсию кого-то другого. И когда
руководивший заседанием второй секретарь райкома предоставил слово Ивану.
Егорычу для ответа, тот растерялся. С минуту стоял он молча, приглаживал
ладонями седые волосы, спадавшие на крутой лоб, настороженно поглядывал в
зал, до отказа заполненный людьми, которых он знал годы, а большинство -
даже десятилетия.
- Ну, перво-наперво за все доброе благодарю, - тихо сказал Иван
Егорыч и замолчал, подбирая слова: - Ну и мастера же на похвалу! Пели, как
курские соловьи... И такой Иван Егорыч, и этакий... А Самохвалов вон чуть
слезу не пустил... Может быть, Федор Федорыч, ты это от радости: слава
богу, мол, перестанет старик на рассвете с постели поднимать... - В зале
громко захохотали, кто-то крикнул: "По любви он это, Иван Егорыч! Уж очень
ты за его совхоз всегда переживал!"
- Спасибо, спасибо... Не хулю тебя, Федор Федорыч... Спасибо и за
нонешнее и за прошлое. Помню, как ты на каждой конференции шкуру с меня
сдирал: "Райком недоглядел... первый секретарь прохлопал..." Не скрою, и
тебе спуску не давали. Не пойми, что в отместку за критику. Нет, по
взаимной требовательности. Все ж большевики мы, а не кисейные барышни,
чтоб о сладких словах только думать... Приходилось кой-когда и резкое
словцо употребить. Еще раз спасибо за старание, друзья и братья... Желаю
вам удач и хочу... чтоб Тепловский район шел всегда в первой шеренге... -
Как ни подтянут Иван Егорыч, как ни строг сам к себе, тут голос его
дрогнул, глаза повлажнели, и, боясь окончательно растрогаться, он махнул